Ольга Корсун: «Даже Вернер Херцог сидел когда-то без штанов»
4 и 6 января 2022 года в Центре документального кино покажут «Синюю розу» Ольги Корсун — нежнейший поэтический док о любви к цветам, добрая часть которого снята на 8-мм пленку (оператор Саша Кулак). Публикуем монолог постановщицы, записанный Ларой Павловой для 76-го номера «Сеанса».
О пути в кино
Я по образованию японист. В Лондоне изучала все, что связано с производством визуального контента, — от журналов до фильмов. Как креативный директор студии Stereotactic я делала рекламные и документальные проекты: работала с режиссерами, от ресерча до постера. Этот путь я проходила многократно, но при этом была лишена режиссерских переживаний. Я давно хотела начать снимать сама, но ждала темы, которая будет волновать меня по‑настоящему сильно, ведь работы должны идти от сердца. История с «Синей розой» как будто созрела: семечко было посажено в голову, еще когда я была ребенком. В природе распространен феномен, что растения могут десятилетиями жить в земле в виде зародыша, и с ними ничего не происходит, а потом что‑то запускает процесс, и из земли вырастает цветочек. Когда этот цветочек вырос из меня, уже было сложно что‑то с этим сделать. Мы начали снимать 1 мая в прошлом году [материал был подготовлен в 2020-м году — примеч. ред.]. За это время я прошла все круги эмоционального ада: хотела перестать делать фильм, потом очень хотела доделать, потом понимала, что это невозможно. И только недавно пришла в состояние, когда фильм показался мне достойным, чтобы его кому‑то показать.
Чтобы из ста часов количественного материала сделать качественный час, тебе нужно работать долго.
Что первично в кино
Это зависит от авторского метода. Есть авторы, которые работают с формой, классическим каноном и историей, где все вращается вокруг одного героя. Есть авторы, которые, как я, работают с темой. Я считаю себя исследователем прежде всего. Форматы, в которых я преподношу свои исследования зрителю, определяет материал. Я выступаю против попыток жанрового осмысления, потому что это морально устарело. Самые классные режиссеры работают на пересечении жанров. Например, есть замечательный режиссер Пьетро Марчелло. У него был великолепный фильм «Прекрасная и потерянная», где игровая реальность сюрреалистична: герой комедии дель арте вписан в среду провинциальной фермерской Италии. Для меня это нормально, я не пытаюсь понять, что это: док, фикшн или арт‑эксперимент.
Я словно постоянно в кризисе.
Что мучительно в кино
Монтаж. В документальном кино у тебя условно сто часов материала, и ты должен из них сделать убедительное высказывание на час. В книге Герца Франка «Карта Птолемея» об искусстве монтажа документального кино говорится, что оно построено на поиске визуальных образов и на том, что ты как бы уплотняешь временную ткань повествования. Чтобы из ста часов количественного материала сделать качественный час, тебе нужно работать долго. Монтаж для меня — бесконечный поиск образов, которые едва уловимы зрителем: мне не интересно предъявлять цепочку событий.
О балансе
Я словно постоянно в кризисе. Но я знаю, что даже Вернер Херцог сидел когда-то без штанов в джунглях и у него не было денег, чтобы продолжать съемки. Если у него так было, то ничего страшного, если у меня так же. И мне легче, когда я думаю, что у великих талантливых людей были такие же неурядицы, как у меня. Им тоже было тяжело и больно, их тоже не понимали, фильмы не брали на фестивали, денег не хватало.
О планах
После премьеры «Синей розы» я переезжаю в Амстердам, где буду учиться по исследовательской программе Барбары Виссер, которая работала креативным директором IDFA. Все мои мысли и устремления в будущем проекте: чтобы он был масштабнее, чтобы я учла свой опыт и выросла как режиссер, чтобы чувствовала себя более свободной в средствах самовыражения и в масштабе того, что я снимаю. «Синяя роза» очень камерный и деликатный, в нем я удержалась от больших жестов.
Читайте также
-
Самурай в Петербурге — Роза Орынбасарова о «Жертве для императора»
-
«Если подумаешь об увиденном, то тут же забудешь» — Разговор с Геннадием Карюком
-
Денис Прытков: «Однажды рамок станет меньше»
-
Передать безвременье — Николай Ларионов о «Вечной зиме»
-
«Травма руководит, пока она невидима» — Александра Крецан о «Привет, пап!»
-
Юрий Норштейн: «Чувства начинают метаться. И умирают»