Общество апокалипсиса
Энтропия. Реж. Мария Саакян, 2012
Кто ждет от художника разговора о вечном, пусть глотает воздух вместо насущного хлеба — вечность в повседневности. От русского кино нулевых останется «Кинотавр» две тысячи седьмого, с его потоком фильмов о милиционерах, после которого был Евсюков. Когда, не сговариваясь друг с другом, режиссеры попадают в одну воронку, они попадают не в пустоту.
Ну, в общем, да — «счастливые люди не сочиняют апокалипсисов».
В «Энтропии» Ксения Собчак, Валерия Гай Германика, актриса Диана Дэлль и фотомодель Данила Поляков ждут конца света в недостроенном особняке, снимая себя на цифровую камеру. Собчак отыгрывает свою предыдущую медийную роль — «быдло-интеллектуал», в диапазоне от «купите меня кто-нибудь» до цитат из Википедии. Германика с собачкой воспроизводит саму себя; ее героиню зовут Гера Дарк. Собчак называет себя «альфа-самкой», единственный мужчина в компании мягок и почти женоподобен. Герои много, преувеличено много говорят о сексе, но, даже впадая в безумство, продолжают только говорить, пока не прозвучит ключевая фраза: «Русских никто ебать не будет».
Единственный вариант — мастурбация через повешение, ее практикует Поляков, исполняющий в этой постановке обязанности режиссера, которого никто не хочет слушать. Первой, вопреки законам хоррора, погибает девственница — наивная, не от мира сего актриса, в которую влюблен случайно прибившийся к компании гоп (Евгений Цыганов). За секунду до конца света он создаст с ней, мертвой, и забальзамированным уродцем идеально счастливую семью.
Целомудренные оргии прерываются вставками из недавней телевизионной хроники — кортеж Путина едет на инаугурацию по опустошенной Москве под песню Родиона Лубенского «Апокалипсис».
Энтропия. Реж. Мария Саакян, 2012
«Энтропия» напоминает все на свете: от «Трахателей мусорных бачков» до «Меланхолии» (по стене красиво стекают потоки воды). Но дело не в этом. Саакян не знает, как сказать, и вырезает буквы перочинным ножиком на руке: вторичность, штапмы и кривляния медийных героев складываются в пугающую картину — портрет общества, в котором Танатос одержал победу над Эросом.
Поколение режиссеров за тридцать уже вошло в кризис среднего возраста и снимает кино о своей двойной травме — о детстве, покинувшем их вместе со страной («Громозека», «Сумасшедшая помощь»). Саакян чуть младше, и ее герои — только что вышедшее на арену поколение «двадцать плюс», еще не разочарованное, деятельное, только что осознавшее, что все усилия — в пустоту, в мастурбацию через повешение. «Я интеллектуальная элита, наследие будущего поколения, я не могу умереть», — с некоторым даже удивлением от внезапного открытия говорит героиня Германики. Аутоагрессия, курс на суицид — попытка активного действия в царстве мертвых, которое объезжает с дозором возвратный, как тиф, Осирис в сопровождении мотоциклистов. Быть живым здесь нельзя, Богородица не велит.
«Энтропия» не фильм, просто сгусток рефлексии, но это не единственное высказывание на тему, хотя бы в контексте Выборга. Эта лабораторная работа — evil twin другой выборгской картины, рассчитанной на гораздо более широкий прокат.
Съемки фильма Пока ночь не разлучит. Реж. Борис Хлебников, 2012. Фото: Дина Щедринская
«Пока ночь не разлучит» — комедия Бориса Хлебникова, в июне впервые показанная на «Кинотавре». Фильм, как известно, поставлен по мотивам материала в журнале «Большой город» — авторы подслушивали и записывали разговоры посетителей ресторана «Пушкин». Это было давно, в
Как бы не так.
В замкнутом интерьере ресторана при содействии медийных лиц равнозначных Собчак и Германике (Авдотья Смирнова, Сергей Шнуров, другие) идет генеральная репетиция гражданской войны, первые бои которой происходят на полях частной жизни (распад семьи, взаимное раздражение, равнодушие). Фильм Хлебникова напоминает «Репетицию оркестра» — единственный политический фильм Феллини, там разговоры заканчивались диктатурой и разрушением; маленькая притча о состоянии общества под видом производственной драмы.
В отличие от Саакян, у Хлебникова в финале есть некое подобие позитивной программы: за итоговым побоищем посетителей ресторана с изумлением взирает интернационал работников кухни, некоторые снимают мордобой на телефоны. Это, выходит, и есть живые на тризне, в которой принимают участие только мертвецы, ибо, как сказано выше, русских никто ебать не будет.
Материал по теме:
Кинотавр-2012. Пять вечеров: Борис Хлебников
Читайте также
-
Школа: «Звезда» Анны Меликян — Смертельно свободна
-
Не доехать до конца — «Мы тебя везде ищем» Сергея Карпова
-
Слово. Изображение. Действие — Из мастер-класса Александра Сокурова
-
2024: Кино из комнаты — Итоги Павла Пугачева
-
Десять лет без войны — «Возвращение Одиссея» Уберто Пазолини
-
Высшие формы — «Спасибо, мама!» Анны Хорошко