Кафкианский пленник — «Мистер К.» Таллулы Хазекамп Шваб
В прокат выходит «Мистер К.» — фильм, созданный несколькими европейскими странами, которые не часто радуют мировую афишу заметными новинками. О картине, неожиданно возвращающей на экраны модернизм в его классическом изводе, а так же о кошмарах, фокусах и Кафке пишет Владимир Дорохов. Это его первый текст для «Сеанса».
В начале было слово, и это слово было «Кафка». «Кафка» как притча без конца и края. Как метеор без «точки „А“ в точку „Б“». Да просто как сосед по лестничной клетке, которого увидишь лишь раз в жизни. «Кафкианский» — необъяснимый и неведомый, иррациональный и непоследовательный, бегущий по запертому лабиринту из сжимающихся стен. Господин Абсурд, синьор Делирий, товарищ Бред, Мистер Кошмар.
Мистер К. — бесславный горе-фокусник. Сферы в его руках игнорируют гравитацию так же, как его самого игнорирует скучающая публика. Скромный скарб мистера К. умещается в небольшой чемоданчик, с ним волшебник и волочится из городка в городок, где его встречает потрепанная афиша. Когда ее печатали, он представлял свое будущее совсем другим.
В назначенный день мистер К. прибывает в очередной населенный пункт. Здесь он должен выйти на сцену и выполнить ряд отточенных до автоматизма пассов и жестов. Кролик из шляпы, платки из кармана, монетка из уха зрителя. Стандарт. Накануне выступления Мистеру К. предстоит провести ночь в отеле. Там его встретит неприветливая одноглазая хостесс и крепыш-бульдог с языком наружу. Выйти наутро из отеля мистера К. уже не сможет, как, впрочем, и остальные постояльцы и весь персонал.
Пугают и озадачивают своими действиями, даже если заглядывают в кадр ненадолго
Мир здешних жильцов давно скукожился до стен коридоров и комнат, в которых они обитают. Стен, что обвиты паутиной узоров на постаревших обоях неизвестной эпохи. Стен, что пульсируют некой иной жизнью, способной не то одарить благодатью, не то обрушить божественный гнев. Стен плесневеющих и тускнеющих, но все еще дышащих и кровоточащих.
Режиссер «Мистера К.» Таллула Хазекамп Шваб не скрывает своего восхищения Кафкой именно потому, что читателю неведомо прошлое его персонажей. Они и сами мало чего понимают, оказавшись в созданном автором мире. Подобно аристократии из буньюэлевского «Ангела-истребителя», обитатели отеля мечутся по зданию, постепенно утрачивая моральный облик и сводя свои планы на будущее к походам на местную кухню. В этот заколдованный порядок вещей оказывается втянут и Мистер К.
Мы не узнаем, какие откровения ему откроются. Оно и к лучшему
Криспину Гловеру — вот уж действительно Мистер К.! — не привыкать играть странноватых персонажей. Актер, гостивший в эпизодах у Линча, Джармуша, Стоуна, вполне подходит под условный «кафкианский» типаж, который он сам из себя соорудил за многие годы работы. Маниакальный Делл из «Диких сердцем», убийца, одержимый локонами Дрю Бэрримор из «Ангелов Чарли», в конце концов, Джордж Макфлай из первого фильма «Назад в будущее».
Герои Гловера, как правило, — эксцентрики и безумцы. Они пугают и озадачивают своими действиями, даже если заглядывают в кадр ненадолго. С гловеровским Мистером К., однако, все складывается ровно наоборот: он здесь — обыватель, пусть и умеющий жонглировать яйцами. Обыватель, которого занесло в царство оторванных от реальности существ. Тем интереснее наблюдать за тем, как несчастный человек, попеременно приходящий в ужас, гнев и отчаяние, становится лучом здравого смысла в сумраке коллективного сумасбродства.
Строгость режиссера не ограничена отказом Мистеру К. в свободе перемещения. В этой истории есть еще один бедолага: загадочный Оракул. Кто-то о нем слышал, наверняка о нем могут рассказать поподробнее, но ничего по существу Мистер К. не узнает про эту фигуру вплоть до финала. В какой-то мере наш кафкианский протагонист сам лишь наблюдатель гостиничной фантасмагории, что роднит его и с нами зрителями. Если бы мы перенесли фильм в плоскость аллегории Платона о пещере теней, то главный герой оказался бы на ступень выше прочих узников. Такой вот одноглазый король в стране слепых.
Лучше держись поодаль, прижмись к стене да не заговаривай с незнакомцами
Мистер К. — единственный здесь человек, осознающий сюрреалистичное положение, в котором он оказался. Он знает о существовании мира и вне проклятого отеля. Мира, где кромешно дымят заводы, теплоходы отчаливают к другим берегам, а взволнованный зритель ждет иллюзиониста. Но способно ли это осознание сподвигнуть пленника к освобождению? Как далеко будет готов зайти Мистер К. в попытке вдохнуть свежий воздух, не втягивая его губами сквозь решетку? А дойдя до грани, рискнет ли переступить ее?
Мы знаем сотни, тысячи картин о стремлении к свободе, и в каждой предполагаются вопросы, сродни этим. «Мистер К.» — другой случай. «Мистер К.» — это сам вопрос, спрятанный в ответе, но также и ответ, заложенный в вопросе. Все дело в Оракуле: когда Мистер К. с ним встретится, мы не узнаем, какие откровения ему откроются. Оно и к лучшему.
Свобода — штука индивидуальная; людская толчея ей обычно не помеха. Да, но не в такой же степени…. Попав в воронку бесконечной суматохи, ты тут же рискуешь выронить ключик от заветной двери и оказаться взаперти на веки вечные. Так что лучше держись поодаль, прижмись к стене да не заговаривай с незнакомцами. Все-таки стоит сначала проложить путь вперед самому себе, а не расчерчивать стену указателями для остальных. Потому что лишь когда все двери откроются, и сердце ищущего обратится в лучину, все следующие за ним обретут свои ответы, сложат свои тропы, разгадают свои задачи.
В этом весь фокус.
