Краткий курс нулевых
Олег Кашин — о главных политических и социальных приметах «нулевых» и первой половины «десятых».
В 2022-м году Олег Кашин внесен Минюстом РФ в реестр СМИ-иноагентов. По требованиям российского законодательства мы должны ставить читателя об этом в известность.
1
СЕАНС – 65
Чечня. Во всех смыслах: вторая кампания, Беслан и Норд-Ост, кадыровщина и убийство Немцова. Какой бы ни была официальная риторика (а сейчас она сводится к тому, что чеченский народ вместе со всей Россией выдержал удар мирового терроризма, защитил единство страны и т. п.), для обоих народов война осталась травмой, и мы не представляем, насколько она серьезна. Все остальное — последствия этой травмы, и вряд ли в дальнейшем их будет меньше.
Когда не будет никакого Путина, я очень слабо представляю себе, как общество сможет избавиться от этой заразы.
2
Украина. Во всех смыслах: реальное разделение так называемого братского народа на два небратских. От первого Майдана и до войны — одна и та же проблема. УССР умирает, превращаясь в Украину, РСФСР остается РСФСР, но приобретает самооощущение СССР, на которое она не имеет права. Двадцать пять постсоветских лет были в основном потрачены впустую — это касается почти всех сфер российской жизни, но на примере с Украиной видно особенно отчетливо.
3
Брат 2. Это программный фильм, конечно. Что тут вообще говорить.
Как сосуществовать с государством-гангстером — наверное, сегодня это главная проблема, стоящая перед гражданином.
4
Сурковщина. Она же пелевинщина. Торжество имитации в политике, отказ от любых нематериальных ценностей, воспроизводство цинизма, растление молодежи. Не все понимают, что эта проблема никак не ограничена какими-то политическими взглядами или ценностями, — систему координат, в которой все понарошку, в равной мере принимают все участники как минимум политического процесса, а на самом деле не только его. И поэтому даже уже потом, когда не будет никакого Путина, я очень слабо представляю себе, как общество сможет избавиться от этой заразы. Может, вообще никак.
5
Конец коммунизма. Это производная от сурковщины. Перспектива советского реванша поделена между Путиным, который забрал себе самое привлекательное, и КПРФ, которая окончательно стала муляжом. В девяностые верить в советский реванш было можно, сейчас нельзя. Смешно, что никто оказался к этому не готов, и слишком многим нравится искать советские черты в нашем времени, хотя любой красный флаг вроде того «Знамени Победы», которое недавно растягивали на Поклонной горе, ставя какой-то мировой рекорд самого большого знамени, сделан на китайской фабрике и куплен за доллары.
Не будет же никогда идеальной России.
6
Коррупция и криминализация власти. Символы 2015 года — Турчак и Чайка, символ десятилетия — Сердюков, но на самом деле можно брать кого угодно. Речь идет не об эксцессах, а о том, что людей другого типа во власти нет и быть не может. Власть — источник обогащения и права на нелегальное насилие. Как сосуществовать с государством-гангстером — наверное, сегодня это главная проблема, стоящая перед гражданином.
7
Армия. Тоже во всех смыслах: и гибель «Курска», и феномен Шойгу, и материализация пиаровской пустышки в реальные войны на Украине и в Сирии. И странное сочетание всего, что когда-то называли военщиной, с советским наследием, с внушенным еще при Сталине массовым отношением к армии («Оборона — наша честь, дело всенародное, бомбы атомные есть, есть и водородные») — я не знаю, с чем это сравнить.
Очень велик риск антиправославного или даже вообще антихристианского консенсуса в будущем.
8
Опричнина. Силовик превратился в гражданина с особыми правами, он имеет право убивать (мои коллеги по сайту «Кашин» делают проект «Русская Эбола» об убийствах в милиции — каждый день в отделениях умирают люди), майор Евсюков, кавказское «уничтожены террористы» как эвфемизм бессудного убийства кого угодно. Я не уверен, что общество успело это как-то отрефлексировать, но проблема в любом случае еще будет долго существовать; просто представьте — от вас зависит, какой будет идеальная Россия. Куда вы денете миллион (или сколько их точно) этих людей — расстреляете, посадите, отправите в Африку? Никто об этом не думает (что, может быть, разумно — не будет же никогда идеальной России).
9
Гламур. Смещение центра богатства (и, значит, всевозможных излишеств и разврата) от олигархов-частников к государству. Любовницы, дети и все такое прочее. Листерман когда-то называл своих девушек «мохнатым золотом», и, поскольку государство посвятило много усилий тому, чтобы монополизировать в своих руках все ресурсы, странно было бы, если бы этот «листермановский» ресурс остался бы неохваченным.
10
Собор не для всех
Клерикализация. Искусственное новое православие с элементами совка и язычества, создание социальной группы «православные», не существовавшей прежде. Что в этом прямо пугает естественный протест, особенно у молодежи, оказывается направлен уже на православие безо всякого «псевдо», и очень велик риск антиправославного или даже вообще антихристианского консенсуса в будущем. Вы можете поручиться, что никто не станет сносить ХХС лет через двадцать?
11
Архитектура и урбанизм. Новых зданий, жилых и общественных, за эти годы построено больше, чем за двадцать предыдущих лет, красивых при этом — примерно ноль. Важная политическая проблема — антиэстетичная массовая эстетика и античеловечная городская среда. Превращение в политтехнологию запроса на комфортную среду. Самый странный эксперимент — взять внешний признак Европы и воссоздавать его, имея в виду, что Европа приложится сама. Почему-то очень много людей в такое верит. Наверное, когда они разочаруются, мы увидим сломанные лавочки и фонари.
Шутки шутками, но уже сейчас трудно представить себе послепутинскую Россию в принципе.
12
Интернет. Создание гетто медиаальтернативы в виде сначала ЖЖ, теперь фейсбука, и индустрия троллей, и создание параллельной правды (на самом деле неправды) в радикальных прокремлевских онлайн-СМИ, секты Кургиняна и прочих. У нас всегда существовала какая-то альтернативная версия всех событий, отличная как от официальной, так и от того, что было на самом деле, — грубо говоря, то, о чем шептались обыватели или со знанием дела рассказывали бывалые мужчины в гаражном кооперативе. Сейчас именно эта версия стала доминирующей, и такого тоже не было никогда.
13
Странный культ Путина. Сначала ироничный, потом незаметно уже всерьез. Володинское «Путин — это Россия». Шутки шутками, но уже сейчас трудно представить себе послепутинскую Россию в принципе, и как-то начинаешь мириться с тем, что после Путина России может и не быть.
14
Централизация России. Лишение регионов минимальных прав и реальная, даже по сравнению с девяностыми, африканизация провинции. К мертвым деревням мы привыкли давно, а мертвые или наполовину мертвые города выглядят еще непривычно; при этом есть ощущение, что их будет больше.
15
СМРТ
Дугин, Проханов, Лимонов. Теперь они голос государственного мейнстрима. Они создавали свой миф в полуподполье в девяностые и оказались единственными, кто смог принести людям готовый миф. Не думаю, что сами они стали выгодополучателями в наше время, — у того же Лимонова как сажали активистов, так и сажают, и лично в его жизни ничего не изменилось, даже богаче не стал. Но право на моральное удовлетворение у всех троих, несомненно, есть.
