Кино-2013. Версия Марии Кувшиновой
Короче, в 2013-м году кино не умерло.
Когда провинциальный магазин одежды ставит в витрину черно-золотые фанерные щиты — штрих-код, в котором любой без специального устройства прочитает слова «Великий» и «Гэтсби»; когда в вагоне метро вдруг промелькнет девочка-подросток с синими волосами; когда пенсионерки в кафе обсуждают, кем был прототип Хрусталева из «Оттепели» — тогда понимаешь, что миф кино жив, и 2013-й год добавил к нему много.
Это был хороший год еще и потому, что мне (а может быть, и самому кинематографу) стало наконец понятно, какое место оно занимает в изменившемся мире. Перестав быть тотальным и «важнейшим», подвергаясь атакам со стороны конкурирующих медиа, пережив болезненную цифровую мутацию, в десятые годы кино перегруппировалось и снова встало на ноги.
Это по-прежнему генератор коллективного опыта, лингва франка для всего человечества, супермаркет guilty pleasures.
Правда, мое главное личное впечатление года не связано с кино — в сентябре я провела неделю в Сочи, занимаясь составлением путеводителя для «Афиши», и на примере одного клочка земли увидела, как работает История. Все три России, промелькнувшие на карте за 150 лет, можно увидеть здесь, как в лаборатории, через микроскоп.
После того, как в середине XIX века закончилась Кавказская война, а непокорные убыхи убыли в Турцию или на тот свет, Русский юг начали заселять энтузиасты со всей империи; ехали даже из Эстляндии. Екатерина Майкова, с которой Иван Гончаров предположительно писал героинь «Обрыва» и «Обломова», переселилась в Сочи вместе с семьей и открыла в городе первую бесплатную библиотеку. Ее сын, инженер Василий Константинов, был депутатом Первой Государственной Думы и руководил строительством сочинских дорог — в том числе и в Красную Поляну. Первую большую библиотеку в городе начали проектировать в 1899-м году, к столетнему юбилею Пушкина, но работы задержались, потому что часть попечителей — учителя, врачи и другие представители сочинской интеллигенции — оказались замешаны в революции 1905-го года. Разрыв между потребностями общества и возможностями власти — это и есть определение революционной ситуации не из учебника истории, а из путеводителя по Сочи; то, что случилось потом, уничтожило идею Русской Ривьеры. Василий Константинов был расстрелян без суда 22 июня 1920-го года, когда пешком шел из Новороссийска в Сочи; в тот же день умерла и его мать. Надгробием Русской Ривьеры стали громоздкие сталинские палаццо, а после — многоэтажные коробки, которые оставила здесь предолимпийская девелоперская лихорадка.
В общем, одну Россию сломали, другую потеряли.
Ну, и наконец, главный итог года — я переезжаю из Москвы в Петерубрг.
Агенты лета все наглей —
Им нужно море, море, море
свежих новостей
Из Ленинграда
Один ответ на это есть:
Когда-то, может, будет здесь
Синематека.
Читайте также
-
Как сберечь — нет ли средства, нет ли, нет ли, есть ли...
-
Синефильская Россия — Десятка лучших в моменте
-
«Учиться воздуху» — О последней мастерской Сергея Соловьева
-
Кукарача-синефилия — Советы музыкального подполья
-
Не время для... — 2023 в российском кино
-
Вечная весна в золотом городе — Лучшие мультфильмы 2023 года