Сергей Корнихин: «Мы будем просто королями помойки»
Еще один привет из недалекого прошлого, когда кинотеатры были заполнены, а график релизов был известен на месяцы вперед. Октябрь 2019-го: продюсер Сергей Корнихин («Я худею», «Верность», «Юморист») рассказывает, как снимать нестыдное коммерческое кино и быть успешным в прокате.
О фильме «Я худею»
Ко мне пришли Коля Куликов и Леша Нужный. Сказали, что у них есть суперидея фильма про девчонку с большим весом, которая думает, как ей жить, пытается как-то определиться с собой. И это будет комедия. Комедию питчинговать по заявке — история утопическая. Мы с вами сейчас можем придумать десяток ситуаций, которые могут быть потенциальными новыми гениальными комедиями. А вот если свести до фабулы любую из гениальных комедий, они сами себя не очень продадут. Если, например, любую комедию Гайдая рассказать в двух словах, это будет звучать как очень странная история.
Что фильмы, что сериалы пытаются отрефлексировать стремительно усложняющуюся реальность.
И когда они принесли первую версию сценария, то стало ясно, что у этого фильма есть содержание, сердце. То, что Коля Куликов привнес в сценарий из стэндапа, то, что прописано во всех голливудских учебниках, это то, что он рождается из правды и боли. Для комедии звучит опасно. И вот когда мы принесли сценарий в Universal, они сказали, что боли у нас тут прилично. На этапе маркетинга нам нужно ее спрятать, потому что зритель не хочет с этим сталкиваться. Он столкнется с этим в зале, но обещать ему нужно более приглаженную светлую картинку.
Мы ходили с этим сценарием на другие крупные студии. Была довольно простая идея встать на плечи к гигантам. Нам говорят: «Крепкая комедия, миллионов 70 сборов» [в итоге «Я худею» собрал в российском прокате более 670 миллионов рублей — примеч. ред.]. Мы спрашиваем, как так? Отвечают: «Тема женского кино не совсем понятна, главный герой — женщина, а мужчины на что пойдут?». Мы думали, что наоборот этим мы что-то новое привнесем. Но продюсеры всегда мыслят прошлым, ведущими киносюжетами. Потому что кино — самый дорогой вид искусства и любое киновысказывание в полном метре стоит сотни тысяч долларов. Мы сделали такой кружочек и все нам тоже самое сказали. Стало понятно, что мы хотим сделать это сами.
О драфтах сценария
Я боюсь соврать, но около было около тридцати драфтов сценария. Коля Куликов огромный фанат тезиса о том, что сценарий не пишется, а переписывается. И надо сказать, что от драфта, на который мы получили финансирование от Минкульта, фильм довольно радикально отличается. Например, герой Жени Кулика служил на корабле и в конце куда-то уплывал, они расставались, он прыгал в воду […]
Москва и Питер тоже привносят свою лепту, но фильм становится событием только благодаря регионам.
Мы переписали конец и решили, что не будет никакого корабля, а будет Гонка героев. Мне очень не нравились милитаристские коннотации, но парни сказали, что это будет разрыв. Почти сразу стало ясно, что это визуально очень крутой аттракцион, а драматургически это повторяло арку главных героев, но в очень коротком финальном отрезке. И это очень классно сработало.
Об успехе «Аритмии» и предсказании сборов
«Аритмия» прокатывала сама себя, там промо не было. Это редчайший случай. В этом смысле она попала в запрос. «Расскажите что-то про нас, отрефлексируйте, помогите нам». В этом смысле, что фильмы, что сериалы пытаются отрефлексировать стремительно усложняющуюся реальность. «Аритмия» выполняла этот запрос, мы тоже в своем сегменте и в своём жанре выполняем этот запрос. И не видели в этом проблемы, а видели конкурентное преимущество. Наш прогноз по сборам был 250 миллионов, и мы думали, что в таком случае мы будем просто королями помойки. Мы всех победим. А когда мы поняли, что преодолели лимит только за середину уик-энда, то это было серьезное достижение.
Как говорит Коля Куликов: «Я не знаю, на что вы рассчитываете в современном мире кинематографа, если вы не знаете английский».
Семья как тема для дискуссии — между «Аритмией» и «Нелюбовью»
Universal говорил, что есть какой-то алгоритм, чтобы посмотреть за несколько уикендов уровень знаний киноходящей аудитории и рассчитать рейтинг ожидания. Например, сейчас у «Текста» гигантский уровень знания. Сейчас объясню, о чем я. В кинотеатрах проводятся опросы. Первый вопрос, который задают, какие фильмы из ближайших премьер зрители знают без подсказки. Вот, например, «Терминатор», «Джокер». Это самые ценные сведения. Это то, что зрители знают без подсказки. А потом спрашивают, а вот про фильмы «Сторож» и «Текст» вы слышали? Значит вы попадаете в следующую графу знания с подсказкой. У «Текста» в этой колонке 58 процентов. Это значит, что большая часть киноходящей аудитории знает про этот фильм, следовательно, их маркетинговая система работает. Дальше зрителю задаются вопросы, требующие качественные ответы («хочу пойти», «не хочу пойти» и так далее). У «Я худею» похожие на «Текст» показатели, но рейтинг ожидания был довольно высоким.
О региональном зрителе
Фильм-событие всегда зависит от регионов. Москва и Питер тоже привносят свою лепту, но фильм становится событием только благодаря регионам. Это справедливо и для блокбастеров типа «Движения вверх» и для нишевых историй типа «Я худею». Как рассказывал лидер группы «Ляпис Трубецкой», у них на репетиционной базе был охранник. И они, когда писали песни, сразу звали его читать текст, и если он хоть что-то не понимал, то сразу это вырезали.
Юрий Дудь, старший брат
Для нас это был вызов. И в этом смысле для нас Леша Нужный, который родом из Йошкар-Олы, нес это знамя. У меня с Колей Куликовым это знание, скорее, умозрительное. Мы москвичи. У меня как у продюсера позиция такая, что кино должно быть понятно прежде всего региональному зрителю. Например, так это работает в Китае. У них регион — это деревня, но в их масштабе деревня — это сто миллионов человек, следовательно, преобладающее население — сельское. И эта ситуация похожа на советское кино, то есть кино должно быть понятно прежде всего сельскому населению. У нас же сегодня типичный житель города миллионника это тот человек, который владеет кассой. То же самое Питер и Москва. Про Питер я знаю в меньшей степени. А про Москву, можно выкинуть Садовое кольцо, это ничего не значащая аудитория, а вот аудитория за ним, спальные районы, мало чем отличаются от спальных районов любого другого региона. Необходима искренность. В этом смысле понятно, почему популярен Юра Дудь. Потому что он задает странные, порой стыдные вопросы, но при этом являясь зеркалом аудитории. Особенно в жанре. В случае с авторским кинематографом есть какие-то задачи, надстройки. В жанровом кино, особенно в комедии, нам нужно взять реальность и порефлексировать на эту тему, так чтобы ответить на запрос аудитории. Это не дает нам телевидение, все эти абстрактные комедии про параллельную Россию. Другой вопрос, что мы эту боль в комедии не можем сильно выкручивать, потому что еще чуть-чуть боли и ты станешь уже социальным кино. Какие-то гражданские задачи ты выполнишь, а продюсерские провалишь.
Читая заявку или сценарий, вы уже должны думать, почему зритель оденется и пойдет сквозь стужу, чтобы отдать свои честно заработанные 500 рублей вашему фильму.
Мы сейчас готовим к запуску кино «Семейный бюджет», которое рефлексирует очень простую вещь отношения россиянина с деньгами. Область нетронутая абсолютно никем. Уровень финансовой грамотности низкий и дремучий. Наша задача — погрузиться в него. Есть еще вопрос, что даже представители «белой кости» не могут определить, кто оплачивает коммуналку, а кто парковку. И это очевидный запрос. Наша задача его отработать, а также предложить зрителю набор первичных решений. Есть старшее поколение, воспитанное в Советском Союзе, который транслировал мнение, что деньги не главное, а главное стремление к светлому будущему. Я тоже себя к этому могу отнести, хотя вступил в новую макроэкономическую систему в 12 лет и мое взросление было параллельно изменениям. А те, кто вступил в 20 лет, уже были полностью сформированы при предыдущей системе. А дети и подростки современные росли уже при суперкапиталистической системе, они просто в шоке от того, что родители не хотят даже посмотреть выписку со своего счета. Вот мы их столкнем, а потом попытаемся развлечь зрителя.
О феминизме
Для международной культуры мы как Иран, то есть находимся на задворках. И то, что для нас открытие, для них уже не новость. Например, фильм «Верность» — это такое феминистское высказывание. Некоторые считают, что это мизогинное кино, а некоторые подняли нас нас на феминистские знамена. Но в рамках мирового феминистского дискурса это пыльная «вчерашка». С «Я худею» интересная была история. Нам Paramount предлагал деньги за киноадаптацию фильма, но они хотели, чтобы главный герой был мужчиной. Но в итоге что-то не пошло пока. Мы ведем несколько переговоров еще. И в этом смысле видно какие регионы нам близки. Например, Южная Америка хочет купить полную адаптацию. А вот Азия и США хотят изменений. Для них это высказывание на грани фэтшейминга, тема бодипозитива им совершенно по-другому видится.
О фокус-группах
Мы не верим в фокус-группу комедий. Это, к сожалению, так не работает. Но мы проводим фокус группу на постерах и трейлерах, то есть на маркетинговой части. Даже в «Верности» мы так тестируем постеры, хотя это такая нишевая история. Постеры и трейлеры увидит большее количество людей. Эти точки мы тестируем обязательно.
О попадании в индустрию
Первое — обязательно — английский язык. Как говорит Коля Куликов: «Я не знаю, на что вы рассчитываете в современном мире кинематографа, если вы не знаете английский». Мы постоянно слушаем подкасты, смотрим видео шоураннеров из заграницы. Объем российского рынка нам не позволяет такой всесторонней экспертизы.
В американском рынке задача продюсера донести продукт для дистрибьютора. Если вы сделали классный продукт за сто рублей, дистрибьютор купил его за сто рублей, значит риски для продюсера закончены. Вы отдаете деньги инвесторам, потом вы либо получаете часть прибыли, либо наблюдаете уже за развитием событий в бокс-офисах. В России ваша задача быть специалистами и в b2b [business-to-business] и в b2c [business-to-consumer] и донести товар до конечного потребителя. Это подразумевает покрытие множества сфер, а именно: производство (вам нужно понять сколько стоит идея), дистрибуция (сколько может принести инвестор, — эта часть самая непонятная, так как нет однозначно успешных продюсеров на этой планете), маркетинг (кто ваша целевая аудитория и как это донести до кинотеатров).
Вот пришла ко мне условная Нигина Сайфуллаева и сказала, что все сделает сама.
Не всякая история может прийти в кинотеатр, потому что она может быть и сериальной. В современном мире ситуация, чтобы выделить время прийти в кино, купить билеты и просидеть несколько часов в темном зале, при этом выключив телефон, абсолютно редчайшая. Потому что сейчас есть способы потребления менее обременительные для зрителя. Поэтому, читая заявку или сценарий, вы уже должны думать, почему зритель оденется и пойдет сквозь стужу, чтобы отдать свои честно заработанные 500 рублей вашему фильму. Плюс вы сами должны обладать навыками драматургии и режиссуры, потому что вам придется принимать участие во всех этапах написания сценария и разговорах с режиссером. Но в авторском кино не всегда так работает. Вот пришла ко мне условная Нигина Сайфуллаева и сказала, что все сделает сама. Деньги у инвестора взяли вы, а снимать будет он, поэтому вам нужно учиться на трех-четырех факультетах, обладать знаниями во всех этих сферах. Повезло, что образование в современном мире сейчас модульное.
Стриминг в эпоху золотой лихорадки
Борьба за сценаристов и режиссеров идет. Но это те люди, которые отбросили стереотипы «индустрия это плохо», «жанровое это нечто низкое и для слабаков, а авторский кинематограф это хорошо». Я чувствую, что есть новая волна. И я этому на самом деле рад. Потому что это дает предыдущему поколению стимул к новой активности. Мы на самом деле это видим. Мэтры наши становятся более гибкими и начинают отвечать на запросы аудитории. С этим, конечно, непросто, хотелось бы быть одному такому классному. Но глобально зритель точно от этого выигрывает, и рынок выигрывает.
Читайте также
-
Высшие формы — «Семечко» Марии Пискуновой
-
Высшие формы — «Мама и животные» Юлии Задарко
-
Высшие формы — «Исчезающий папа» Андрея Рубецкого
-
Высшие формы — «Искры в темноте» и «Что-то упускаю» Евгении Девятовой
-
Высшие формы — «Десять тысяч безобразных пятен» Дмитрия Геллера
-
Высшие формы — «Метро» Валентина Тютерева