Icarus: История Григория Родченкова
Решение запретить спортсменам из России выступать под национальным флагом на олимпиаде в Корее шокировало многих соотечественников. Но не тех, кто успел посмотреть фильм Icarus (название — аббревиатура: к ICO, то есть «Международному Олимпийскому комитету», прибавляется RUS). В августе его выложил Netflix, а еще раньше показали на фестивале Sundance. Другое дело, что еще пару дней назад он казался просто увлекательным зрелищем, в котором талантливый режиссер схватил за хвост удачу — познакомился с феерическим героем-трикстером незадолго до поворотного момента, толкнул дверь и шагнул в скандал. Теперь — другое. Это фильм-событие, кино, которое меняет жизнь.
Эта история началась несколько лет назад, когда Брайан Фогель, велосипедист-любитель, страстный поклонник Лэнса Армстронга, разбитый признательными интервью своего героя и допинговым скандалом, решил провести эксперимент: улучшить свои результаты в велосипедных гонках с помощью допинга, имея при этом «чистые» анализы. Своеобразная лабораторная работа.
Для этого Фогель обратился лабораторию WADA (Всемирное антидопинговое агентство) в Лос-Анджелесе, но в последний момент тамошний специалист отказался от сомнительной затеи. Чтобы сгладить отказ, он знакомит велосипедиста с директором центра WADA в Москве — Григорием Родченковым. Коллега любит авантюры. Фогель звонит ему по скайпу, оба оказываются страстными собаководами и, в общем, симпатичными ребятами. Симпатия рождает связь и план действий с гормонами, приездом Родченкова в Лос-Анджелес, контрабандой анализов мочи, ответным визитом велосипедиста в Москву (есть и комическая сцена с «лучшей водкой из Мордовии»). Афера должна продемонстрировать неэффективность тестов на допинг. И даже неудачное выступление Фогеля в гонках (оказывается, что допинг всегда лишь частичка успеха, одних гормонов мало!) не меняет общего настроя гармоничного дуэта. «Представь, что ты вошел в здание и стоишь в вестибюле. Теперь нужно подняться на второй этаж», — утешает химик недостаточно эффективно прокачавшегося спортсмена. И действительно приглашает наверх.
Параллельно маленькой истории развивается большая — история с обвинениями российских легкоатлетов в применении запрещенных веществ. В ноябре 2015 года WADA публикует отчет, после которого Родченков уходит со своего поста, и его звонки Фогелю начинают носить панически-конспиративный характер. Режиссер заказывает своему герою билеты в Калифорнию. И тот успешно перебирается за океан, чтобы закончить съемки в фильме и, возможно, спасти жизнь. В феврале 2016-го скоропостижно умирают два крупных чиновника приостановившего работу российского антидопингового агентства RUSADA Вячеслав Синев и Никита Камаев — оба от инфаркта. Фогель ведет Родченкова к адвокату Эдварда Сноудена, а затем в газету The New York Times, которая в мае 2016-го публикует скандальный материал о масштабных фальсификациях тестов в ходе олимпиады в Сочи. В истории появляются новые и новые детали — вплоть до «невскрываемых», но все же вскрытых специалистами бутылочек для мочи, замаскированных под электророзетки тайников и сотрудников ФСБ, проникавших в закрытую олимпийскую лабораторию через пожарный выход.
Аббревиатура ФСБ, а точнее КГБ, как называет российскую спецслужбу руководитель комиссии WADA Ричард Макларен, звучит так часто, что Icarus на втором часу становится похож на «Три дня Кондора». Не исключаю, что в связи с развитием скандала Netflix уже разрабатывает (и правильно делает) сценарий игрового фильма — мощного политического триллера, в котором роль президента Путина мог бы исполнить Кевин Спейси (упс!).
Главным препятствием на пути такого проекта может оказаться только одно: найти актера на роль главного героя, Григория Родченкова, будет совсем непросто. Потрясающая смесь харизмы, бесстыдства и откровенности талантливого обманщика, страстно желающего разоблачения (это и есть признание), выплеснувшиеся на экран — это, конечно, главная удача Фогеля, который, надо отдать должное, разрабатывает свою золотую жилу, как настоящий старатель, пользуясь всем арсеналом средств современной документалистики. Да здравствует Skype, да здравствует анимация (такая дурацкая, что поневоле ойкнешь), да здравствуют шутливый саундтрек и лобовые аналогии. Иногда именно так и нужно. Узнав, как в 1989 году впервые приехавший в США Родченков прочитал Оруэлла, Фогель, например, делает все, чтобы зритель случайно не подумал, будто на свете есть еще какие-то книги. С Оруэллом хорошо работают сюжеты российских СМИ о Родченкове (вообще, российская сторона делает всё, чтобы выглядеть максимально дико), сам герой цитирует «1984» целыми абзацами, стремительно превращаясь из симпатяги в идеальную иллюстрацию тезисов двоемыслия. Ложь — правда. Незнание — сила. И тут документальное кино попадает в ловушку, становясь актом вполне себе оруэлловской работы с памятью. Несложно согласиться с комиссиям и экспертам, которые ищут и находят следы взлома на бутылочках для мочи, несложно убедиться в следах большого заговора ради горсти золотых медалей, несложно внять тезисам о коррумпированности спорта больших достижений в принципе, но, боже, как же трудно сегодня верить мягко говоря неглупому харизматику, который решил изложить свою версию правды наивной камере.
