И разошлись по домам…
Пойдем!
Мы ходили везде. Малейшего повода хватало для «Пойдем». Потому что крупных поводов было мало. И на них, как правило, не было денег.
Облачившись в косуху и бандану, весело было ходить в
На самом деле, поскольку и тех, и других, и третьих в городе было раз, два и обчелся, все ходили всюду. Делить сферы влияния было совершенно незачем.
В массовку «Honey Baby» Мики Каурисмяки нас с готочкой Наташей взяли исключительно
Первые дни января
Дядя Фрэнк — большой человек с бородой и прозвищем вместо имени. Автор смешных рассказов, любитель пива, ирландского фолка и всякой неформальщины. Его клуб продержался пару лет — ровно столько, сколько способен прожить хороший проект на одной интонации.
В «Хламе» барменшей работала Аня Зеленая. В Аню к тому времени не успел влюбиться только ленивый, ленивого же Аня не успела продинамить. Найти в «Хламе» можно было кого угодно. Весь цвет разномастной неформальщины и
Ревнители бренности
Стихи читали в кружке «Родник» при Союзе писателей. Кружок вел поэт и моряк
Иногда стучались в библиотеки — устроить вечер поэзии. Библиотеки шли навстречу. Всем. И затхлому Союзу писателей, и молодым. Из последних наиболее активными были наши «Ревнители бренности», образовавшиеся кухонным образом в конце
Чтобы мы помнили, что среди нас есть глухонемые,
Нам показывают «Новости» (с сурдопереводом).
Чтобы мы помнили, кто еще есть среди нас,
Нам показывают «Дежурную часть».
Чтобы мы знали, как это было,
Нам показывают «Как это было».
Чтобы мы знали, как это будет,
Нам показывают «Прогноз погоды».
(Сергей Михайлов)
И последние
могут стать первыми
по команде кругом
заметил мой друг ефрейтор —
но я говорил о другом
(Андрей Тозик)
Друг из «Родника» Алекс Дубровский (автор поэзохитов начала
Сейчас от «Квазимодуса» и прочих художественных дебошей Дубровского осталось лишь несколько фотографий…
В
Успех был оглушительный. В библиотеке (при минимальной рекламе — десятке распечатанных на принтере афишек) — аншлаг. Но мы не преувеличивали масштабы собственного художественного величия. Событий мало, жаждущих событий — в разы больше…
Кино, кино, кино…
Завод «Кварц» рухнул в городе одним из первых. В девяностые его уже разодрали на аренду все, кто мог. Именно там образовалась своеобразная местная «Горбушка». Добыть можно было многое. Фильмы привозились в основном из Москвы. Заказывались ящиками. Продавались или переписывались. Прогрессивному студенчеству хорошие копии были не по карману: покупали кассеты для разового просмотра, даже на них скидывались. Качество было специально плохое: посмотреть фильм было можно, а вот переписать — и пробовать глупо.
Просмотры были групповыми — своеобразные «квартирные киноклубы». После каждого фильма — кухонная дискуссия. С чаем и другими разговорными напитками. Я об этих святых традициях, увы, знаю только по рассказам. В
Где доставали фильмы мы? По друзьям. У одного в доме завелись кассеты с первыми четырьмя «Пятницами». У другой папа недавно держал видеопрокат, раздает пленки по дешевке. Круто! На прилавках старых добрых гнусавых трехчасовок уже нет — только замаскированные под лицензию, но от того не менее гнусавые пиратки с одним фильмом.
Нам —
Фильм «Баския» Джулина Шнабеля на местном канале «Каскад» я ловлю случайно — смотрю ради Дэвида Боуи. Без понятия о том, кто такой Уорхол. С этого момента начинаю предполагать, что
цикле кинолекций «Камера обскура». Вел «Камеру» все тот же Артем Рыжков. После этого смотреть цикл начинаю регулярно.
Позже в Калининграде пускают «Культуру». Там — Разлогов. Пусть совсем ночью, но
Три дня отдыха в Петербурге — в магазинах уже диски. «
Библиотеки в наших краях, честно скажем, заведения не самые популярные. Зато у Областной первой, как кажется, появились хороший
Кинотеатров в городе пяток. В «Заре» ремонтом и мягкими креслами встретили триумфальный «Титаник». На этот праздник я не поспел.
Зато в начале
На все том же неугасающем энтузиазме, с минимальным бюджетом, которого не хватало даже на переводчиков, Рыжков провел фестиваль стран Евросоюза. Почти все фильмы просидел в рубке — переводил сам. Пару раз заснул прямо во время показа. Издержки энтузиазма как профессии.
В свободное от Рыжкова время «Заря» оставалась кинотеатром коммерческим. Единственным принципиально альтернативным залом в Калининграде стал древний кинотеатр «Баррикады», модифицированный в
В «Баррикадах» же летом 2005 года началась «Трэш-нота». На каникулы я вернулся из Москвы, где начал учиться, со стопкой дисков, переписанных у московского киномана Алексея Изуверова. Изуверов показывал трэш в клубе «Дом». Я проникся: сначала клубом, потом трэшем. Решил поделиться с родным городом. Удалось организовать пять показов. Самыми яркими были «Встречайте, Фиблы!» молодого Питера Джексона и «Мутанты-пришельцы» Билла Плимптона. Из любого места, где пытался обосноваться киноклуб, нас — по разным причинам — выгоняли.
Сами «Баррикады» закончились мгновенным закрытием нерентабельного кинотеатра с целью продажи объекта и земли под ним. До сих пор невостребованное здание медленно, но верно движется к предметному соответствию своему славному имени.
И разошлись по домам
В
и множество пиратских дисков на рынке. Выбор теперь богат: смотреть «ретроспективу» Кустурицы во «Влечении», Формана в «Бумбежке» или концерт Rammstein в «Бамбуке». Народ стал рассасываться. А тусовки не стало.
Это как-то стало понятно после концерта Ольги Арефьевой, куда основная масса тех, кто раньше был вместе, пошла, не сговариваясь. После концертов на «Быках» обычно шли пить, неважно куда, главное — вместе. А тут — привет, как дела, пока, звони…
И разошлись по домам.
