Основано на реальных сходствах — «Голиаф» Адильхана Ержанова
В онлайн-прокат вышел «Голиаф» Адильхана Ержанова — неовестерн, представлявший Венеции-2022 Казахстан и Россию. О том, что может привидеться в казахских степях, пишет Арсений Занин.
— Прости, теперь я должен тебя убить!
— Но за что, Чунчо?
— Я не понимаю, но точно знаю, что должен! Прости!
(Дамиано Дамиани «Пуля для генерала»)
В ауле Каратас ужасная жара. Знойный воздух пропитан злобой, которая медленно поедает душу, пока тело разрушает дым из труб горнодобывающего завода. На этой земле не существует времени: на часах застыли вечные «лихие годы», завод дает работу, пищу и кров в обмен на пот и кровь. Для смиренной овцы лучший исход — идти на убой в последних рядах, утешаясь грезой, что достойная жизнь на земле гарантирует после смерти лужок поспокойнее. Библейская история о простом пастухе, победившем грозного великана, здесь любому бы показалась детской сказкой, но только не местному Голиафу — бандиту Пошаеву (Данияр Алшинов).
Этот и сам пастух. И не знает пощады даже к своим: там где закон и справедливость пустой звук, лучше молчать и молиться. По крайней мере, главный герой «Голиафа» Арзу (Берик Айтжанов), узнав о том, что Пошаев казнил его жену, написавшую на бандита заявление в милицию, так и продолжает выстругивать из полена куклу для дочки. Арзу всё стерпит, и даже начнет работать на убийцу, такова плата за жизнь. Подчиняясь древней макиавеллевской истине («За малое зло человек может отомстить, и обиду, которую наносишь, необходимо рассчитать так, чтобы не бояться мести»), он не хочет становиться Давидом. Цитатами из «Государя» отбиваются главки «Голиафа», по этим законам живет весь аул, но одна из главных посылок фильма — в том, какими поверхностными читателями бывают современные государи.
Он ест с народом «из одной миски», но давно потерял связь с реальностью
Аул Каратас располагается прямо посреди авторского мира Ержанова. Режиссеру в августе 2022-го исполнилось сорок, но за его плечами уже больше десяти фильмов и призов крупных международных фестивалей. Такая плодовитость не признак графомании. Скорее — в ней чувствуется лихорадочное желание успеть за изменчивостью современного мира. И в очередной раз вымышленный аул, в котором разворачивалось действие многих других работ Ержанова, поменял жанровый уклад, который управляет его жителями. За прошедшие годы Каратас побывал и кафкианским замком («Чума в ауле Каратас», 2016), и местом встречи корейского триллера с румынской «новой волной» («Черный, черный человек», 2019). Синефильская природа Каратаса, возможно, ярче всего проявилась в фильме Ержанова «Жёлтая кошка» (2020), где главный герой изображает Алена Делона и отыгрывает сцены из «Самурая» Мельвиля. Его мечта — открыть в степи кинотеатр. В «Штурме» (2022) мифологическое пространство Каратаса оказалось болезненно узнаваемым. Там бандиты в нелепых масках проникали в школу, незаметно пройдя мимо погруженных в повседневные проблемы взрослых. За минуту до захвата учитель логики запирает детей в классе, чтобы выйти на перекур. У террористов нет ни требований, ни желания вести переговоры. Премьера «Штурма» состоялась в самый разгар казахских «январских событий», а месяц спустя сюжет картины вторил уже другим новостным поводам.
Адильхан Ержанов: «Безвольный герой — оксюморон»
В «Голиафе», чтобы рассмотреть истоки тирании, Ержанов выворачивает наизнанку библейскую легенду. Его Пошаев потряхивает автоматом, на котором болтаются бараньи позвонки для древней игры в асык: «Армия, полиция, суд… Я здесь всё в одном лице. Я тут порядок, а вот [щелкает затвором] моя — власть!». Он требует чтить религиозные традиции, но сам делает это ровно до того момента, пока не становится скучно. Он ест с народом «из одной миски», но давно потерял связь с реальностью. Его власть крепка, но ограничена границами аула, ему нечего противопоставить корпоративным менеджерам, скупающим местные недра. И он боится, что придет кто-то сильнее.
Бунт родится изнутри, когда Пошаев организует налет на залетных наркодилеров и отожмет у них товар, отчитав начальника местной милиции. А в своей кульминации мятеж будет удивительно напоминать классический вестерн: это будет перестрелка у железной дороги под стучащие колеса.
Каратас в «Голиафе» находится недалеко от дикого поля Алексея Саморядова и Петра Луцика
Жанр вестерна удивительно подходит для разговора о современности. И каждое новое режиссерское поколение осмысливает этот факт заново. «Это благодатная территория для рефлексии о том, что такое добро и зло сегодня, ведь в вестерне напрямую поднимается вопрос морали, и герою подчас приходится самому распоряжаться чужой судьбой и вершить самосуд», — объясняет режиссер решение перенести действие фильма из города в богом забытый аул. Сценарий фильма был готов давным-давно, а съемки, занявшие всего неделю, проходили год назад, так что все совпадения с реальностью случайны.
Тиран ушел, но сможет ли устоять город, куда пойдет стадо, поняв, что заборов больше нет?
Среди вестернов, ставших источниками для вдохновения, Ержанов называет шедевр Дамиано Дамиани «Пуля для генерала», где есть схожий сюжетный мотив. Революционер Чунчо-барабанщик встречает американца Малыша Уильяма, но в итоге оказывается, что главной целью дружбы Малыша было добраться до командующего революционерами генерала, чтобы всадить ему в грудь особую золотую пулю. В последний момент, когда Малыш встает на подножку поезда с чемоданом золота, провожавший его Чунчо понимает, что теперь обязан застрелить друга. Так и Арзу в финале не остается ничего кроме праведной мести Пошаеву. Он имел на нее полное право в начале фильма, и обязан нажать на курок в финале.
Каратас в «Голиафе» находится недалеко от дикого поля Алексея Саморядова и Петра Луцика. Их истории разворачивались в казахстанских степях, на затерянной сокровенной земле, куда с Казанского вокзала отправлялся дерзкий чужак-одиночка в финале их единственной совместной режиссерской работы «Канун» (1989). Эта жестокая вольница пьянила свободой и смертельной опасностью, и как будто оттуда уже после смерти Саморядова народные мстители шли рвать зубами начальника, продавшего землю и высосавшего из нее всю кровь в «Окраине» (1998). Пространство, в котором обитали эти герои, где-то по соседству с аулом Ержанова.
В «Голиафе» Каратас впервые лишен той спасительной абсурдности. Теперь здесь всё по-настоящему. Вымышленное место обрело конкретные географические координаты и связь с внешним миром. То, что занимало Луцика и Саморядова в начале девяностых и было стремительно похоронено под завалами ушедшей в прошлое страны, прорастает наверх сегодня, — за тридцать лет мы сделали мертвую петлю, оказавшись в экзистенциальной точке, не предполагающей надежды извне. Нужно брать жизнь в своим руки.
Арзу так старался бежать от судьбы, что она сама подвела его к выстрелу. Попытки увернуться от возмездия стали частью хитроумного плана, придуманного не им. Теперь Каратас свободен от власти великана. Тиран ушел, но сможет ли устоять город, куда пойдет стадо, поняв, что заборов больше нет? И как сделать так, чтобы на место ушедшего Голиафа не пришел следующий?
