“Мой сводный брат Франкенштейн” Валерия Тодоровского
Сначала «Франкенштейн» меня попросту возмутил. Потом я стал раздумывать и решил, что я неправ. Люди поставили перед собой очень благородную задачу. Мы ведь очень любим говорить: Россия — страна богоизбранная, русские — народ-богоносец. Почему? Турки вот — не богоносцы, индусы — не богоносцы, финны тоже, а мы почему-то богоносцы. Вот авторы и показали, кто мы есть на самом деле. А все-таки вопросы остаются. Вот отец везет больного сына и оставляет его почему-то в каком-то поле, вдалеке от больниц, вокзалов и аэропортов. Просто выбрасывает из машины и уезжает. Да как же не показать лицо этого человека, который только что совершил подобное?! А затем эта чудесная семья, папа, мама, сын и дочка присутствуют при том, как больного мальчика, их сына и брата, расстреливают представители правоохранительных органов. В то время, как они все спаслись… Я не против, что они спаслись, но покажите мне их глаза! Если ты берешься про ЭТО снимать кино, нельзя уходить на общий план!
Читайте также
-
Энергия несогласия — «Евгений Телегин» Виктора Тихомирова
-
«Адрес — время, а не место» — Новая жизнь Канского видеофестиваля
-
Как сберечь — нет ли средства, нет ли, нет ли, есть ли...
-
Обладать и мимикрировать — «Рипли» Стивена Зеллиана
-
Музыка, рождающая кино — Рюсукэ Хамагути и Эико Исибаси о фильме «Зло не существует»
-
Мы идем в тишине — «Падение империи» Алекса Гарленда