Нина Цыркун
Нина Цыркун

Федеральный номер


«Личный номер» выскочил, как черт из табакерки: рекламная кампания началась меньше чем за месяц до премьеры, а время самой премьеры для политического боевика было выбрано крайне неудачно — канун Нового года, предвкушение рождественских сказок. Почему продюсер Сергей Грибков, так грамотно промоутировавший обе свои молодежные комедии «Даже не думай», свернул с проторенного пути, непонятно. Видимо, расчет был сделан на русскую удаль: ошеломить, внезапно и одновременно бабахнуть в белый свет всеми 340 копиями. При таком массированном ударе область поражения, безусловно, должна быть довольно обширной, но и промашек будет немало. Остается предположить, что подобная стратегия явилась следствием патроната «Личного номера» со стороны спецслужб, для коих секретность есть жизненная необходимость. А кто девушку обедает, тот ее и танцует.

Странная расточительность особенно удивляет по контрасту с разумной подтянутостью и компактностью самого фильма — может, и не вполне ладно скроенного, но сшитого, что называется, по формуле. Жанровая формула — изобретение голливудское, ставшее всеобщим достоянием. Но говорить о том, что «Личный номер» — калька с типового американского боевика, не совсем корректно. На рубеже 1960–1970-х советское кино в фазе своей академической зрелости жанрово откристаллизовалось. Так что «Личный номер» вполне можно рассматривать как современный аналог классического отечественного боевика. Предъявленный критиками упрек в «голливудском» неправдоподобии — майор ФСБ, к примеру, лихо сажает на белорусский аэродром ИЛ-76 с радиоактивной бомбой на борту — неуместен: культовые персонажи родных «Подвига разведчика» или «Семнадцати мгновений» давно доказали, что наши люди способны на все. И майор Алексей Смолин ближе им по крови, чем Брюсу Уиллису.

У Смолина простодушная внешность и гагаринская улыбка; легко себе представить, как он шагает с развязавшимся шнурком по Красной площади, чтобы рапортовать о выполненном задании. Он свой парень. Его братья по борьбе тоже свои в доску: мудрый генерал Карпов с лицом человека, которого хоть сейчас отливай в бронзе для бюста на родине; плейбой чеченец Умар, пошатавшийся по заграницам и вовремя осознавший, кто ему друг, а кто враг; стерильная западная журналистка Кэтрин, проверившая на вшивость правозащитную благоглупость; смышленый хакер и чернокожий натовский вояка — словом, все люди доброй воли становятся под знамена борьбы с терроризмом, в авангарде которой российские спецслужбы. Процедура, знакомая до боли: так в сериале «Щит и меч» после захвата советскими войсками фашистского концлагеря записывались в распоряжение усталого политрука бывшие пленники разных языков и гражданских специальностей.

Не наши в «Личном номере» тоже представлены в полном наборе: вкрадчиво пришепетывает олигарх Покровский с безмерными политическими амбициями; ему верно служат киллер с прибалтийской фамилией и личный пиарщик, для оболванивания народа ловко кропающий текстовочки с матерком и слезой; злой чечен ползет на берег; чалма с бородой замышляет взорвать над Римом бомбу, чтобы враз уничтожить глав «восьмерки»; трусливые журналюги отказываются занять место детей-заложников.

Силы добра и силы зла сгруппировались и ощерились друг против друга, достигнув молочно-восковой мифологической зрелости, как и полагается в нормальном героическом эпосе. Который, в свою очередь, всегда имеет предназначение сплачивать массы и укреплять их дух. Спрашивается, а почему бы нет? Кто сказал, что надлом лучше, чем подъем? Вполне здоровый импульс. Не плясать на гробах, не сыпать соль на раны, делать свою работу. Превращаться в нормально функционирующий общественный организм с номенклатурой личных номеров, где госзаказ сливается в экстазе с соцзаказом.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить