admin admin
admin admin

Эскизы Михаила Шемякина к нереализованной экранизации пьес Мориса Метерлинка


Два года назад петербургский режиссер Владимир Бортко написал сценарий под рабочим названием «Там, внутри». Давняя любовь режиссера к творчеству Мориса Метерлинка наконец-то должна была найти свое выражение в кино. Ранние драмы «театра смерти» «Слепые» и «Непрошеная», а также более поздние «Смерть Тентажиля» и «Там, внутри» были объединены в пьесу с общими героями и единым сюжетом: на острове живет Смерть, которую все боятся; люди умирают один за другим, а в конце концов выясняется, что смерти нет, и все умирали от самого страха смерти.

В качестве художника-постановщика будущей картины режиссер намеревался пригласить Михаила Шемякина.

Они не были знакомы, хотя обменивались заочными комплиментами. В ответ на телефонный звонок с предложением о совместной работе Шемякин пригласил Бортко к себе в Америку для более подробного разговора. Все складывалось как будто бы удачно.. Визит состоялся, Шемякин начал работу над эскизами и масками. Бортко вернулся домой, и сценарий был отправлен на апробацию в Москву и отвергнут экспертной комиссией Роскомкино. Денег на картину нет и по сей день. Эскизы Михаила Шемякина к несостоявшемуся фильму «Сеанс» публикует впервые.

Там, внутри…

Старик. Неизвестно… Что мы знаем?.. Она, по-видимому, была скрытная. У каждого человека есть немало поводов, чтобы не жить… В душу не заглянешь, как в эту комнату. Скрытные натуры все таковы… Они говорят о самых обыкновенных вещах, и никому ничего не приходит в голову… Месяцами живешь рядом с тем, кто уже не принадлежит этому миру и чья душа не в силах покоряться; ему отвечают, не подумав, а видите, к чему это ведет… У них вид неподвижных кукол, а между тем сколько событий совершается в их душах!.. Они сами не знают, что они такое… Она жила бы, как все… Она говорила бы даже самой смерти: «Сегодня будет дождь», или: «Мы сейчас будем завтракать, нас будет за столом тринадцать», или же: «Фрукты еще не созрели». Они с улыбкой говорят об увядших цветах и плачут в темноте… Ангел и тот ничего не увидел бы, а человек понимает лишь после того, как все свершилось… Вчера вечером она сидела там, при лампе, вместе с сестрами, и, не случись это несчастье, вы бы и теперь не видели их такими, какими их надо видеть… Мне кажется, что я вижу их в первый раз. Чтобы понять обыденную жизнь, надо что-то к ней прибавить… Они денно и нощно около вас, а вы замечаете их только в ту минуту, когда они уходят навсегда… А между тем какая у нее, должно быть, была странная душа, какая бедная, наивная и глубокая душа была у этого ребенка, если она продолжала говорить, что полагается, и продолжала поступать, как полагается!

Непрошеная

Дядя. Не знать, где находишься, не знать, откуда идешь, не знать, куда идешь, не отличать полудня от полуночи, лета от зимы… И эти вечные потемки, вечные потемки… Я предпочел бы умереть… И это неизлечимо?

Отец. Кажется, неизлечимо.

Дядя. Но ведь он не окончательно ослеп?

Отец. Он различает только сильный свет.

Дядя. Нам всем нужно беречь глаза.

Дед. Давно уже от меня что-то скрывают!.. В доме что-то случилось… Но теперь я начинаю понимать… Слишком долго меня обманывали!.. Вы думаете, я так ничего и не узнаю?.. Бывают минуты, когда я менее слеп, чем вы… Столько дней я слышу, как вы шепчетесь, шепчетесь, словно в доме повешенного… Я не смею открыть вам все, что узнал за это вечер… Но я узнал всю правду!.. Я буду ждать, пока вы откроете мне правду, но я уже догадался, помимо вас! Я теперь чувствую, что вы все бледны как смерть!

Смерть Тентажиля

Тентажиль. <...> Что делает королева?

Игрена. Этого никто не знает, дитя мое. Она не показывается… Она живет в своей башне совсем одна, а те, что прислуживают ей, не выходят днем… Она очень стара: она мать нашей матери. Она хочет царствовать единовластно… Она подозрительна и ревнива; говорят даже, что она помешана… Она боится, чтобы кто-нибудь не завладел ее престолом; должно быть, поэтому она и велела привести тебя сюда… Приказания ее приводятся в исполнение неизвестно каким образом… Она никогда не спускается с башни, все двери там заперты и днем и ночью… Я ее никогда не видала, но другие, кажется, видели ее еще в то время, когда она была молода…

Слепые

Первый слепорожденный. Он одряхлел. Кажется, он тоже слепой. Он не хочет в этом признаться из страха, как бы кто-нибудь другой не занял его место у нас, но я подозреваю, что он почти ничего не видит. Нам бы нужно другого проводника. Он нас не слушает, а нас много. Он да три монахини — вот и все зрячие в нашем приюте, и все они старше нас… Я уверен, что он заблудился и теперь ищет дорогу. Куда он пошел?.. Он не смеет бросать нас… <...> Останемся здесь!.. Подождем, подождем!.. Мы не знаем, где большая река, а вокруг приюта — топь. Подождем, подождем… Он вернется, он должен вернуться!

Шестой слепой. Кто помнит, как мы сюда шли? Он нам объяснял по ходу.

Первый слепорожденный. Я пропустил мимо ушей.

Шестой слепой. Кто из вас слушал?

Третий слепорожденный. Вперед будем слушать его.

Самая старая слепая. Батюшка! Батюшка!.. Это вы? Батюшка, что случилось?.. Что с вами?.. Ответьте нам!.. Мы к вам пришли… О! О!

Самый старый слепой. Воды! Может быть, он еще жив…

Второй слепорожденный. Попытаемся отходить его… Может быть, он еще доведет нас до приюта.

Третий слепорожденный. Нет, бесполезно: я не слышу его сердца… Он окоченел…

Первый слепорожденный. Он умер, ничего нам не сказав.

Третий слепорожденный. Он должен был нас предупредить.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить