Сергей Огудов
Сергей Огудов

Вера в лицо


Великий немой любил Жанну д’Арк. Экранизации её истории был нередки, но делались по традиционной схеме. Жанна вызывала восхищение, когда отвоёвывала за четыре дня Орлеан, и — сострадание, когда из-за предательства своего короля сгорала на костре. Это развитие сюжета позволяло режиссёрам в красках показать Столетнюю войну, давая зрителю насладиться средневековыми замками и огромными армиями. Чрезвычайно масштабными для своего времени историческими фресками были три самых громких фильма о деве-воительнице — феерия Жоржа Мельеса «Жанна д’Арк» (1899), «Дева Жанна» (1917) Сесиля Б. Де Милля и «Волшебная жизнь Жанны д’Арк» (1929) Марко де Гастине.

1. Кадр из фильма Карла Теодора Дрейера Страсти Жанны д’Арк (1928)

От Дрейера также ожидали развёрнутой костюмированной драмы. Однако для него оказалась важна не Жанна-военачальник, а Жанна-святая и страдания её как святой, что понятно из названия. Дорогостоящие декорации с подвижными стенами, автором которых был Герман Варм, один из художников-постановщиков «Кабинета доктора Калигари», Дрейер, можно сказать, проигнорировал, хотя на постройку их ушла большая часть производственного бюджета. Стиль художника, тем не менее, узнаваем хотя бы по крестообразной решётке на окне в темнице Жанны [Кадр № 1].

Задача изобразить святую потребовала от Дрейера невероятного художественного решения. Весь фильм построен на крупных планах. «Портреты» не формируются пространством: бóльшая часть лиц намеренно показана зрителю на однотонном сером фоне. Изображение лица в фильме глубоко оригинально и отличается, например, от традиции «масок» немецкого экспрессионизма или от стремления к типизированию в советском авангарде.

2. Кадр из фильма Карла Теодора Дрейера Страсти Жанны д’Арк (1928)

Подход Дрейера уникален. Было бы понятно, если бы в полном соответствии со временем, в котором разворачивается действие, режиссёр обратился к средневековым традициям изображения человеческого лица. Перед нами святая, лицо которой должно соответствовать высоким канонам, быть идеальным, избегнув излишней индивидуальности. Религиозность, казалось, должна была подтолкнуть Дрейера именно к такому решению. Однако режиссёр намеренно не использует грим, демонстрируя неровную, далёкую от идеала фактуру кожи. Характер персонажа задан мимикой и талантливой ракурсной съёмкой. Достигается близкое, «контактное» взаимодействие героя и зрителя.

3. Кадр из фильма Карла Теодора Дрейера Страсти Жанны д’Арк (1928)

Крупные планы можно условно поделить на изображение лица Жанны и тех, кто её судит. Героиня, несмотря на страдания, не вызывает у зрителя отторжения. Как писал А. Ф. Лосев «наблюдая […] выражение лица человека, вы видите здесь обязательно нечто внутреннее». «Внутреннее» «святое» просвечивает в Жанне, но не в судьях. Ракурсная съёмка и отсутствие какого бы то ни было грима превращает судей в дьявольских существ [Кадр № 2]. Их лица — это нечто раз и навсегда застывшее. Даже когда некоторые из мучителей Жанны начинают плакать, слёзы ровным счётом ничего этим лицам не сообщают, Дрейер намеренно рифмует с ними череп, тоже очень натуралистичный, с личинкой в глазнице [Кадр № 3].

4. Кадр из фильма Карла Теодора Дрейера Страсти Жанны д’Арк (1928)

Показанное крупным планом лицо Жанны одухотворено. «Святость» в фильме определена степенью подвижности, живости, «неиспорченности» лица. Именно поэтому Жанна д’Арк такая живая. Её лицо выражает тысячи оттенков переживания — от неподдельного страдания до радости, когда она осознаёт, что Бог с нею [Кадры № 4 и № 5].

5. Кадр из фильма Карла Теодора Дрейера Страсти Жанны д’Арк (1928)

Вероятно, для объяснения святости Жанны уместно обратиться к понятию «грация», которое ввёл в культуру Фридрих Шиллер: «Грация может быть свойственна только движению… Она возникает под „воздействием свободы“ и „зависит от личности“, хотя в то же время и безыскусственна, непреднамеренна: в мимике и жестах, чувства и импульсы сказываются непроизвольно; узнав же, что человек „управляет движениями своего лица согласно своей воли, мы перестаём верить его лицу“». Дрейер добивается от актрисы максимальной непреднамеренности, постоянной динамики оттенков различных переживаний.

Именно эта добытая Дрейером «грация» приведёт актрису Марию Фальконетти к тяжёлому нервному срыву в конце съёмок.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить