«Четыре времени водки» — Странные причины, страшные скандалы
27 января в Электротеатре Станиславский в рамках киноклуба «Синефантом» состоится показ фильма «Четыре времени водки» и концерт проекта «Сантим и Святые последних дней». Гордей Петрик поговорил с авторами фильма Анастасией Белокуровой и Ильей Малашенковым.
«Четыре времени водки» (2013) — кино без денег, отечественный «no budget». Почти все, кто приложил руку к фильму, имеют отношение к экзистенциальному панку 90-х и «Формейшен». Режиссер Анастасия Белокурова — участница группы «Лайда», также известная в музыкальных кругах как жена лидера группы «Соломенные еноты» Бориса Белокурова (Усова). Режиссер и композитор Илья Сантим Малашенков — фронтмен групп «Банда четырех» и «Резервация здесь». Продюсер и оператор Борис Гришин — гитарист «Соломенных енотов», ударник «Мертвого ты» и директор «Чернозема». Фильм участвовал на фестивале «Киношок» в программе киноальманахов «Omnibus». В нем снимались и принимали авторское участие музыкальный критик и журналист Максим Семеляк и кинокритик Алексей Васильев.
Гордей Петрик: С чего всё началось?
Анастасия Белокурова: Как-то мы дружной компанией пошли на показ старого французского фильма в «Иллюзион» с похмелья ужасного. И после показа пошли на бульвар, валялись на траве, пили, бездельничали, ну и решили, словом, делать кино. Нетрезвая затея вылилась в фильм «Плохой и нехорошая». Был в компании Сережа Угольников, который впоследствии сыграл во всех моих фильмах, и сейчас тоже снимает независимое кино. Это было давно, зомби-фильмы еще не стали мейнстримом. Поэтому наше кино должно было быть про зомби. Мы наскоро набросали примерный сценарий с Борей Усовым, но нормально организовать съемки нам не удалось – люди реально отказывались играть по очень странным причинам! Мы предлагали праздник, но люди походили к этому слишком серьезно и даже просили перед сьемками прочитать сценарий. В итоге получилось совсем другое кино. В сеть по личным причинам мы получившееся кино не выложили, но друзьям показали. Организовали даже премьеру, которая прошла со страшным скандалом.
Обязанности распределялись спонтанно. Тут каждый брался за то, что мог сделать лучше в данный момент.
И вот, Леша Васильев посмотрел «Плохого и нехорошую», позвонил мне и сказал, что должен обязательно сняться в моем кино. Мы решили с Ильей просто так, без сценария, поехать снимать Васильева в Тверь. Леша – это человек, который в принципе сам по себе уже готовый сценарий, и мы решили просто поснимать, как он себя ведет. Не помню, сознательно это было или случайно, но в Тверь мы прибыли ровно на следующий день после его дня рождения. Приехали мы с Ильей, другом и оператором Борисом Гришиным, и наши общим приятелем Женей Дедовым, которого Васильев сразу же окрестил японцем.
Как только мы сняли в Твери квартиру, к нам радостно пожаловал наш герой. Он был уже в тематическом состоянии, на драйве, с бутылкой пива в руках. Новелла с его участием начинается буквально с того момента, как мы выходим из квартиры, а Леша начинает свой путь по прекрасному городу Тверь. Снимали весело. Минут через сорок после того, как начали съемочный процесс, Васильев обиделся, что его заставили одного кататься на колесе обозрения. Охрана отобрала у него пиво, он был крайне возмущен, и я к тому же не села с ним в кабинку, и он должен был сидеть там совсем один. В итоге Леша сказал, что снимать мы больше ничего не будем, а будем отдыхать, но вскоре развеселился и мы продолжили.
Илья Малашенков: До этого Леша просил снять его на ММКФ, чтобы он посмотрел, как смотрится в кадре. На ММКФ еще можно было пить и курить, и мы водку в «Октябрь» носили пакетами. Сняли его под музыку из «Искателей приключений» Робера Энрико, и Леша сказал: «Хорошо, будем снимать».
Анастасия Белокурова: Вскоре после того, как мы с этим закончили, мне позвонил Васильев и предложил сделать продолжение с Максимом Семеляком. Снять, как он сидит в баре под свою самую любимую песню и смотрит фрагменты самых любимых фильмов. Мы не верили, что это вообще технически возможно, но Максим согласился и очень быстро прислал список фильмов и посекундно обозначил какие сцены из них показывать. А наш друг – фронтмен группы «Брешь безопасности» — Витя Кульганек бесплатно предоставил для съемок свой клуб «Продукты». На эти сьемки нам неожиданно достался Canon Mark II, и эта новелла стала единственной, снятой на нормальную камеру с хорошим светом.
Васильев предложил сделать из этого альманах и поехать с ним на фестиваль «Киношок» в Анапу, чтобы за счет фестиваля забухать и отдохнуть у моря. В тот момент на фестивале появилась программа для киноальманахов — вот он и сообразил. И мы быстренько придумали все остальное. Первую новеллу о вреде алкоголя тоже предложил Леша, но пока мы ее снимали, она колоссально отошла от его задумки. Кастингом занимался Угольников, и я не знала половину людей, которых он привел на площадку. Женщин не хватало, и очень быстро было решено, что он сыграет трансвестита. А новелла, в которой сыграл Борис Гришин, — это невероятно точное попадание в роль. Я не знаю другого человека, который смог бы сыграть этот жесткий бред взбудораженного сознания столь достоверно.
Обязанности распределялись спонтанно. Тут каждый брался за то, что мог сделать лучше в данный момент. Потом Васильев подал заявку на «Киношок». Кстати, когда он увидел свою новеллу, он в срочном порядке решил похудеть, быстро сбросил 19 килограмм и на фестиваль приехал практически в образе Диониса.
Гордей Петрик: У вас не было идеи продлить судьбу фильма после «Киношока»? Почему не выкладывали его в сеть и больше не показывали?
Анастасия Белокурова: Этот фильм снимали по большому счету, чтобы побыть вместе на «Киношоке», поиграть в фестивальное кино, потом мы как-то быстро о нем забыли. Показывать его не приходило в голову. Я вообще патологически неамбициозна, не представляю, например, где сейчас фильм, который мы с подругой сняли еще в 1998 году.
Илья Малашенков: Жена Семеляка, кажется, сказала, что это его прекраснейший портрет, и мы с его разрешения выложили новеллу в открытый доступ.
Гордей Петрик: Как появился ваш главный хит «Чёрный таксист»?
Анастасия Белокурова: Идея «Черного таксиста» пришла нам одновременно с Ильей, когда мы, подогретые коньяком, стояли на заснеженной автобусной остановке. Просто с неба свалилась.
Илья Малашенков. Тогда мы решили развить тему бекмамбетовской «Черной молнии». Гололед не позволял остановиться автобусам и маршруткам, и там же, на остановке, минут за 15 мы и придумали основные мотивы фильма – например, что бомжи будут есть зомби, а не наоборот.
Облазали все мое любимое Тушино, многие сцены рождались из фактуры локаций. Собственно говоря, в «Черном таксисте» мы только один раз полностью прописали диалоги. Это была сцена в подвале, где по сюжету люди скрываются от зомби. В нахалку, никого не спрашивая, вошли в подвал клуба «Фабрика». Заранее проговорили самые ключевые моменты – и все. А один диалог – священника с одноногой – просто взяли из «Малышки на миллион» Клинта Иствуда. Решили: зачем придумывать, когда идеальный вариант за нас уже придумали? И до сих пор никто не догадался, что это дословно диалог Иствуда со священником. Даже Ростоцкий не понял!
Анастасия Белокурова: Тогда это было нашим методом – не прописывать диалоги. Мы снимали людей, которые умели виртуозно импровизировать. Ты приезжаешь на съемку, а у тебя там Сережа Кузнецов, писатель и редактор «Букника» (его роль, кстати, изначально должен был исполнять Стас Ростоцкий – с ним получилось бы иначе), или редактор отдела культуры «Завтра» Андрей Смирнов… Снимать по сценарию надо с профессиональными актерами, а у нас не актеры – мощные персонажи. Эти съемки были, как джаз: мы лавировали от одного к другому, снимали, что хотели, импровизировали, стремились получить максимальное удовольствие. На «Таксисте» нам дико везло. Бывало и такое: девушка, которая играла главную героиню, блондинку, сказала, что с зомби проблем не будет, и просто привезла кучу незнакомых людей на площадку. Они сами гримировались, делали все, что им говорят, вели себя невероятно профессионально. Им ничего и объяснять не надо было.
Илья Малашенков: Часть съемок как раз в офисе Кузнецова происходила, часть — в кабинете Проханова. Первой съемкой был, помню, концерт Мирослава Немирова. Мы тогда еще не очень понимали, как именно мы будем делать это кино и просто решили заснять кумира на всякий случай. Материал вышел качественным, но песни никак не ладились с фильмом, и мы решили подложить песню «Шелест» Лепса. Прозвучало на финале отлично. В этом мы опередили Жору Крыжовникова!
«Черный таксист» удивительным образом расползся в торрентах. Мы раздавали участникам dvd-диски, и, очевидно, кто-то из них выложил фильм в интернет. Апофеозом его популярности стал случай, когда тот же самый Витя Кульганек наткнулся в переходе на пиратский диск «Русский хит» с десятью русскими фильмами. Список открывал «Шпион» и «Белый тигр», а заканчивался он почему-то «Черным таксистом». Кому это в голову пришло — непонятно, диск, увы оставался только один, все к тому моменту были распроданы. Кроме того, крайне общительный Сережа Угольников через каких-то своих друзей засунул его на Коктебельский фестиваль в Крыму, а потом на премию хорроров «Капля», где он соревновался с сериалом «Закрытая школа» и каким-то очередным Бекмамбетовым. Об этом мы вообще ничего не знали, Сережа покрасовался там, и потом уже прислал нам какие-то видео.
Гордей Петрик: Что сейчас в планах?
Анастасия Белокурова: После «Черного таксиста» мы начали заниматься двумя проектами: «Регион-88» и «Пурпурная глубина». Отсняли половину «Региона-88», после чего умер Сергей Кагадеев, который играл в фильме одну из главных ролей, и снимать без него было уже невозможно.
Илья Малашенков: А «Пурпурная глубина» родилась из совершенно элементарной предпосылки. Настя задумалась, что бы нам снять без бюджета и в интересной локации. И я вспомнил, что в Тушино, где я жил, на приколе стоит подводная лодка. Ну, мы посмотрели на эту лодку, и решили вокруг нее развернуть полноценный фильм ужасов. «Пурпурная глубина» — это в смысле Deep Purple. С этим фильмом нам, увы, не везло так, как с «Таксистом» и «Четырьмя временами водки».
Гордей Петрик: Вы считаете себя частью какого-то условного nobudget-движения? Есть у вас соратники? Я знаю, что Сергей Угольников, например, снял два фильма: «Блогер» и «Смуthи в портрете ин100грамма».
Запоздалый отчёт
Анастасия Белокурова: После «Плохого и нехорошей» мы агитировали друзей снимать кино, хотелось выступить совместно… в духе какого-нибудь мамблкора, но затею в итоге поддержал только Угольников.
Илья Малашенков: Мне часто кажется, что никакого кино у нас уже больше не будет. А иногда — совершенно наоборот. К сожалению, два неосуществившихся проекта оптимизма, сил и желаний не прибавили, но идеи приходят периодически приходят. Вопрос в силах и былом «молодежном» энтузиазме…. А вдруг, чем черт не шутит, что-то еще и получится?
Читайте также
-
Самурай в Петербурге — Роза Орынбасарова о «Жертве для императора»
-
«Если подумаешь об увиденном, то тут же забудешь» — Разговор с Геннадием Карюком
-
Денис Прытков: «Однажды рамок станет меньше»
-
Передать безвременье — Николай Ларионов о «Вечной зиме»
-
«Травма руководит, пока она невидима» — Александра Крецан о «Привет, пап!»
-
Юрий Норштейн: «Чувства начинают метаться. И умирают»