Что вы думаете о Борисе Акунине?
Акунин написал книжки, которые прочла вся страна. Почему прочла — неизвестно. Любой успех иррационален. Герой родился — и именно такой, какой нужен. В том и секрет. Многие говорят, что Фандорин — от ума. Неправда, он написан сердцем. Потому (в отличие от истории с Пелагией, сконструированной в трезвом расчете на успех) фандоринский цикл — навсегда. Как «Шерлок Холмс».
Уже в первом романе, «Азазель», герой проявлен. Одаренный мальчик, который пытается понять жизнь… Потом происходит неизбежная русская история: мальчик взрослеет и уходит во внутреннюю эмиграцию. Все говорят о статичности Фандорина — но Фандорин не статичен. Он просто закрыт — в силу того, что жизнь в России омерзительна, исполнена страданий, и ничего поделать с этим нельзя. Все это есть в романе, и именно это делает его столь привлекательным. В кино, в принципе, возможно передать этот психологический объем. Но пока не получается. И дело тут не в режиссере, сценарии или актерах. Просто задача-то ставится одна: развлекать. И делать фильм в первую очередь в расчете на четырнадцатилетних подростков. А подростку не будешь ведь рассказывать, что жизнь в России, как бы это помягче… бесконечно невыносима.
Но если по Акунину делать настоящее большое кино… Та же «Коронация» вполне тянет на дорогостоящую международную копродукцию, подразумевающую прокат по всему миру. Вопрос в том, чтобы нащупать эту грань между серьезностью замысла и коммерцией, которая в самих романах фандоринского цикла найдена очень точно. Их соль и суть именно в этом — в искуснейшей балансировке между внешней занимательностью и сложной игрою смыслами, между фееричностью действия и горечью взгляда на Россию. Правда, горький взгляд на Россию, сегодня, мягко говоря, не приветствуется: идеологии у нас так и нет, зато пропаганда уже идет вовсю. Оттого-то пятьдесят процентов обаяния романов уничтожается на корню. Оно никому не нужно.
Читайте также
-
Школа: «Хей, бро!» — Как не сорваться с парапета моста
-
Передать безвременье — Николай Ларионов о «Вечной зиме»
-
Кино снятое, неснятое, нарисованное — О художнике Семене Манделе
-
Высшие формы — «Непал» Марии Гавриленко
-
«Травма руководит, пока она невидима» — Александра Крецан о «Привет, пап!»
-
Нейромельес