Иван Чувиляев
Иван Чувиляев

9 фильмов о войне


Шоа

Шоа


5 мая, 14:00, «Дом Кино»

«Шоа» — это Холокост на иврите и название документального девятичасового фильма Клода Ланцмана с провокационной ремаркой: «Действие картины происходит в наши дни». Сделанная без единого архивного кадра историческая эпопея основана на воспоминаниях и показаниях пленных концлагерей и их надзирателей. С опаской вглядываясь в жизнь современных городов — post mortem, в руины фабрик смерти и пейзажи обмелевших речек восточно-европейской равнины, Ланцман принципиально не дает всем известных ответов на известные вопросы. Мысль о невозможности «истины о Холокосте» звучит на разных языках: французском, немецком, идише и польском; из уст палачей нижнего эшелона — унтершафтфюреров СС и польских батраков. Избегая спекулятивной истеричности самой главной темы, «после которой нельзя писать стихи», режиссер вступает в аналитический разговор с самой действительностью, цель которого — тотальная критика человеческого разума, допустившего возможность геноцида. Объектом рефлексии становится сама европейская оптика, кризис которой, как нам будет ясно, начался не в варшавском гетто.

Духовные голоса

Духовные голоса


4 мая, 16:00, киноцентр «Родина»

Прожив полгода на 11-й заставе Московского погранотряда группы российских погранвойск в Таджикистане практически на осадном положении, Александр Сокуров снял документальный фильм о жизни военных на таджикско-афганской границе. «Духовные голоса» — это отрывки из дневников войны, перечитывание этих отрывков и поздние пометки на полях. За кадром авторский голос говорит о Моцарте, Мессиане и Бетховене; звучат обрывки разговоров с солдатами. Война как ратный труд и подвиг остается в стороне. Невозможна и война беллетризованная, которая руками поднаторевшего рассказчика, не выжидающего, пока лава остынет, отливается в ловкие формы репортажа из «горячей точки». Включив рассказ об Аде в повествование о душе, скитающейся в изнурительно-жарком пространстве между Землей и Небом, о душе, которая может слышать лишь его редкие позывные — то сухой радиоголос, то музыку Моцарта, Сокуров рассказывает о возрасте замысла, который старше чеченской войны.

Город жизни и смерти

Город жизни и смерти


3 мая, 13:00, кинотеатр «Художественный»

Лента об азиатском Холокосте молодого китайского режиссера Лу Чуаня с оригинальным названием «Нанкин! Нанкин!» успела стать не только народным блокбастером (детей на нее водили целыми классами, а солдат — ротами), но и взять призы Каннского фестиваля. Патриотически настроенный режиссер отказался от помощи американских продюсеров и снял по-самурайски изысканное и двусмысленное кино о резне в китайском городе Нанкине, где хроника преступлений японской императорской армии вплетается в бытовую жизнь китайского народа. Натуралистические ужасы оккупации вроде массовых казней и изнасилований (известно, что огнестрельное оружие японцами практически не применялось; в ход шли штыки и катаны) соседствуют с картинами искренне эстетскими, хореографическими: под дробь огромных барабанов тысячи белоснежных воинов танцуют во славу богини солнца на улицах изуродованного города. Сопротивление в этом фильме имеет женское лицо: спасти раненых и униженных могут только в женской школе Цзиньлин, «женщины для комфорта» из армейских борделей. Показанная ошеломленными глазами японского новобранца военная мясорубка не рассыпается на лихо отхваченные саблей органы, но превращается в пропорциональное и сохраняющее классицистическое равновесие здание, в котором даже бесчеловечное обретает свое измерение и танцует свое па.

Йон Рабе

Йон Рабе


4 мая, 14:00, Михайловский театр

Еще один фильм о Нанкинской резне. История ганзейски честного служащего, невзрачного человека в сером костюме и очках-велосипедах, сотрудника фирмы «Siemens», ставшего китайским народным героем, рассказана с документальной тщательностью: в основу фильма легли дневники Йона Рабе, арестованные гестапо после его возвращения на Родину и пролежавшие под спудом полстолетия. Прожив в Китае более тридцати лет, член нацистской партии Рабе собирается покинуть страну, но перед самым отъездом начинается бомбежка. Бизнесмен отправляет жену в Германию, а сам остается в Нанкине и прячет в своем доме горожан, спасающихся от жестокости захватчиков. Жена Рабе выжила и отправила ему рождественский пирог, но в фильме Галленбергера она погибает, оставив «китайского Оскара Шиндлера» один на один с историей, героем которой ему приходится стать. «Нанкинская зона безопасности», созданная усилиями немецкого клерка, стала синонимом гражданского своеволия и героизма, но сам Рабе, как это и бывает, когда речь идет о человеке, не разделил однозначности ее ореола: представ в фильме «Нанкин! Нанкин!» комическим Чужим, случайно попавшим не в свою «заваруху», совершив все возможное, что мог бы сделать гуманист на его месте, он, растерянный перед лицом нескончаемой и бессмысленной войны, довольно скоро собирает чемоданы, хотя до финала еще далеко.

Тени над Нотр-Дам

Тени над Нотр-Дам


3 мая, 18:40, кинотеатр «Художественный»

В классическом политическом триллере «Тени над Нотр-Дам» режиссер Курт Юнг-Альзен ищет ответ на главный вопрос всей немецкой культуры второй половины 20 века: как здравомыслящий человек может превратиться в фанатика, готового пролить чужую кровь за идею? Хваткий парижский газетный репортер случайно узнает, что произошло убийство издателя прогрессивной газеты, итальянского эмигранта. Расследование выводит его на след ордена кагуляров — французских нацистов. Понимая, что их рассекретили, они начинают охотиться за журналистом. Перенося место действия в мирную Францию 30-х годов, режиссер показывает, что корни у нацизма могут быть разные. Черно-белый, почти ланговский триллер.

Закон и кулак

Закон и кулак


3 мая, 16:50, кинотеатр «Художественный»

Поставленный по мотивам повести Юзефа Хена «Тост» фильм Ежи Гоффмана «Закон и кулак» — это польский вестерн, или как говорит сам режиссер, истерн, где в роли борца за справедливость, героя-одиночки, наводящего порядок на «диком Западе» освобожденной Польши, выступает вернувшийся живым из Дахау школьный учитель и участник Варшавского восстания Анджей Кениг. В сформированные правительством группы добровольцев по защите государственного имущества попадает шайка мародеров, победить которых под силу только интеллигенту, воплощающему в себе закон в действии, закон и кулак. Главную роль сыграл Густав Холубек, личность одиозная для польской культуры. Тот факт, что борца с преступностью и героя варшавского восстания сыграл человек, воевавший с немцами в 1939 году, попавший в плен, а в 60-е годы — когда был снят «Закон и кулак» — был диссидентом и борцом с коммунизмом — говорит о фильме красноречивее всего.

Вестерплатте

Вестерплатте


5 мая, 19:30, кинотеатр «Художественный»

Фильм Станислава Ружевича рассказывает об известном эпизоде начала Второй Мировой войны: вскоре после падения Варшавы осаждаемый немцами небольшой польский порт в Балтийском море отчаянно держит оборону в течение шести дней. Взявшись за сюжет вполне плакатный, Ружевич воссоздает исторический эпизод с документальной точностью. Камера Ежи Войчика, оператора, снявшего всю классику польского военного кино (в том числе, «Закон и кулак»), следит не за пушечными выстрелами и маневрами, а за лицами солдат, выражающими что угодно, только не «одухотворенный героизм». Окопная правда «очеловечивает» героический сюжет.

Перемирие

Перемирие


5 мая, 21:00, кинотеатр «Художественный»

Главный герой фильма — журналист, который скучает в далеком от боевых действий Багдаде и мечтает сделать репортаж из «горячей точки». Наконец, ему предоставляется такой шанс: объявлено перемирие, и в американский лагерь открыт коридор, по которому в военные части можно доставить провизию и медикаменты. Журналист решает съездить в «турне», а когда перемирие снова кончится — вернуться в мирный Багдад. Естественно, он попадает в переплет, забывает о профессиональном долге, и весь дальнейший фильм строится на том, как реагирует психика, казалось бы, предельно циничного человека на экстремальную ситуацию, когда люди, с которыми ты только что говорил в микроавтобусе, гибнут на твоих глазах. Несмотря на молодость режиссера Ланселота фон Нацо («Перемирие» — его четвертый фильм) и некоторую вторичность сюжета, фильм вовсе не так неоригинален, как может показаться. Как ни странно, именно то, что Нацо работает традиционно, составляет главное достоинство «Перемирия». Сюжет и манера «Охоты Ханта» и прочих американских фильмов о журналисте на войне накладывается на немецкую школу. Именно как взгляд немецкого режиссера на американский кинематограф, попытка его имитировать, «Перемирие» и представляет наибольший интерес.

Турне

Турне


3 мая, 14:00, Михайловский театр

Действие фильма современного югославского классика Горана Марковича разворачивается во время войны Боснии и Герцеговины. Главные герои — компания театральных актеров, которые отправляются гастролировать по городам, где, как говорят, война уже кончилась. В нелепых и вычурных костюмах они приезжают на гастроли и неожиданно оказываются не в тылу, как рассчитывали, а на самой линии фронта. И им приходится как-то выживать, оказываясь на территории то одной, то другой враждующей армии, и пытаясь для всех разыграть спектакль — просто чтобы спасти шкуру. Комедианты на минном поле — родословная фильма ясна хотя бы из этого образа. Феллиниевский гротеск балканскому кино вообще и фильмам Марковича очень идет; другое дело, что это зыбкая территория для высказывания о войне, на которое «Турне» претендует. Марковичу достает вкуса, чтобы не упиваться эксцентрической клоунадой — видом театральных актеров среди дыма и развалин. История о том, что на войне можно выжить, только если оставаться собой.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить