Молчаливая сосредоточенность «Охотника» может, наверное, вывести из себя.
Тяжеловесная поступь рутинной жизни
во всей ее красе. Камера, словно конвоир, глядит главному герою в затылок,
подробности скудного на первый взгляд
пейзажа заслонены от зрителя мощным,
тяжелым телом Ивана, человека с ружьем. Это фильм про невольно попавшего в кадр и вынужденного существовать под присмотром. Это фильм о человеке. Наверное, о человеке. Но по мне
так «Охотник» достигает своей цели как
раз в те моменты, когда главный герой —
отец, земледелец, хозяин, человек — для
классификации героя можно выбрать любое слово, каждое будет верным — освобождается от
в сторону, и оказывается, что перед ним
не то условное, выцветшее пространство, которое кажется уже обыкновенным для нашего кино (мы к нему привыкли), а непосильный живой мир во всех
его подробностях: можно быть уверенным — самолет действительно лежит
на дне озера, отпущенным на волю енотам есть куда бежать, да и из ружья можно стрелять одной рукой. А можно и не
стрелять.
Читайте также
-
Катя Ермишина: «Никто из нас уже ничего не чувствует»
-
Кстати о птичках — «Амстердам» Дэвида О. Расселла
-
Высшие формы — «Труднопроизносимое» Надежды Щербаковой
-
Настя Тарасова: «Если бы коронавируса не случилось, то случилось бы что-нибудь другое»
-
Сеанс реального — «Белая мама» Зоси Родкевич и Евгении Останиной
-
Реверсивная хроника событий — «Нитрам» Джастина Курзеля