Нина Цыркун
Нина Цыркун


Александр Сокуров принадлежит клубу трансценденталистов, куда входят Ясудзиро Одзу, Робер Брессон, Карл Дрейер и Андрей Тарковский. Как младший
из членов клуба, он сделал самый решительный шаг — не только заглянул за край, но перешел (в «Круге втором») границу и стал сталкером, свидетельствующим
от первого лица из того мира, о котором мы сами
страшимся думать.
Будь мы чутче, отшатнулись бы от него, как флорентийцы от Данте, который вернулся из Ада. Если называть вещи своими именами, то Сокуров ведет репортаж о томлении душ. И перед ним, как перед объективным хроникером, все они равны; поэтому Сокуров может выбрать любой предмет и с любым справится так, что это будет не поперек чьему-либо представлению, но просто в ином измерении. «Молох» — о томлении души, одержимой манией чистоты; съедаемой аскезой, из которой рождается фанатизм, не утоляемый ничем. Это могла быть история Савонаролы или Торквемады; в данном случае
это история некоего Шикльгрубера.
Размытое изображение с беспокойным (заторможенно-суетливым) движением в середине кадра, обрамленного
пустотой, пронзается чужим взглядом свидетелей-охранников-стражей; псевдоисторический «камелот»,
где замкнуто действие; зеленоватый оттенок фона — умиротворяющая патина; осколки архивно-запечатленных текстов, смешанных с ироническими репризами («Я однажды перерезала кабель у твоего оперативного телефона… Ты тогда проиграл какое-то сражение»). На самом деле, конечно, не технические приемы, но то самое запредельное видение задает тип восприятия,
исключающий вульгарное конкретно-историческое суждение. С теми персонажами, что действуют в «Молохе»,
это могло удаться только Сокурову.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить