Кино — искусство не только изображения, но и времени, а Балабанов — один из двух-трех русских режиссеров, чьи фильмы об этом напоминают. Монтажные фразы «Морфия», рассчитанные до миллисекунды, обрывающиеся на полуслове, томительны и выразительны, как у Антониони. Если «Груз 200» был самым откровенным фильмом Балабанова, то «Морфий» — самый тонкий его фильм. «Тонкость редко соединяется с гением, обыкновенно простодушным, и с великим характером, всегда откровенным», — говорил Пушкин. На этот раз все соединилось — не в одном фильме, так в одном Балабанове.
Читайте также
-
Достигнув моря, нелегко вернуться
-
Два дня хорошей жизни
-
«Помню пронзительно чистое чувство» — «Тарковский и мы» Андрея Плахова
-
«Большие личности дают тебе большую свободу» — Разговор с Сергеем Кальварским и Натальей Капустиной
-
Высшие формы — «Прощайте, люди!» Анны Климановой
-
Пассивной юности мудборд — «Здравствуй, грусть» Дурги Чю-Бозе