Добротная и скромная реконструкция эпохи раннего застоя сделана Шахназаровым как будто в нестерпимом, требовавшем экстренного лечения приступе ностальгии и для одного-единственного человека — самого себя. Этот отчаянный режиссерский эгоизм (позволить себе его мог разве что директор «Мосфильма») неожиданно обернулся таким живым и естественным взглядом в прошлое, который диктатура «старых песен о главном», казалось бы, уже на чисто вытравила. Странно, что и сам Шахназаров никогда не позволял себе подобную бесхитростную искренность- наверное, ошибочно полагая, что может привлекать публику только жанровыми причудами и чечеткой.
Читайте также
-
Достигнув моря, нелегко вернуться
-
Два дня хорошей жизни
-
«Помню пронзительно чистое чувство» — «Тарковский и мы» Андрея Плахова
-
«Большие личности дают тебе большую свободу» — Разговор с Сергеем Кальварским и Натальей Капустиной
-
Высшие формы — «Прощайте, люди!» Анны Климановой
-
Пассивной юности мудборд — «Здравствуй, грусть» Дурги Чю-Бозе