Коль скоро закомплексованно-амбициозная картина терроризирует меня историко-литературными отсылками, отвечу ей тем же — девятнадцатым веком, Белинским. Он как-то заметил, что идея произведения — это не соль, запеченная в хлебе, а соль в испеченном хлебе. В «Русской симфонии», увы, все наоборот. Она неустанно ощущается на языке нерастворившимися песчинками. Этакое школярско-резонерское мессианство.
