Раньше при всей видимой хрупкости и изломанности кино Хомерики представлялось мне
двадцатилетнего легкоатлета. На этот раз
в повествовании слышится аритмия. Кажется, что автору впервые не все равно,
что будет с героем: он завел себе альтер
эго и потерял управление, система начала сбоить. Хомерики признавался, что
фильм процентов на шестьдесят состоит из его личного опыта: разговоры с матерью и встреча с отцом — практически
verbatim. Но не только в этом дело; просто давно никто так мощно не передавал
важного ощущения: жизнь — явление
не только вне оценок («не хорошая и не
плохая»), ее категорически невозможно
ценить, пока ты жив. Так же, как нельзя
вдумчиво управлять ритмами собственного сердца.
Читайте также
-
Великая архитектура, обаятельный аттракцион: Канны'78
-
Дзига Вертов и другие кинолюбители
-
Классика против конвенций: завершается первая неделя Канн
-
Аутсайдеры и пустоши, или один день на Каннском кинофестивале
-
Аааткрыыытоооо!
— Каннский кинофестиваль’78 -
«Случай из следственной практики»
— Вспоминаем Леонида Аграновича