3
Два полюса этого фильма — игровой и документальный. Память об игровом поведении поколения семидесятых влияет на изобразительный строй «Панциря», документальная основа сказывается на принципах его повествования – рваного, ритмически несоразмерного.
Лучшая сцена фильма — переходящий в истерику драйв, когда в заклинании о смутном времени звучит страх окончательности, страх выбора прежде того, как этот выбор сделает за тебя Время.
Но пафос самоутверждения за счет поколения «шестидесятников», которым проникнут Панцирь, бесплоден и странен — будто собственного реального опыта недостаточно, чтобы увериться в своем существовании.
Читайте также
-
Дзига Вертов и другие кинолюбители
-
Классика против конвенций: завершается первая неделя Канн
-
Аутсайдеры и пустоши, или один день на Каннском кинофестивале
-
Аааткрыыытоооо!
— Каннский кинофестиваль’78 -
«Случай из следственной практики»
— Вспоминаем Леонида Аграновича -
Горное кино — «Тайная жизнь» Терренса Малика