Венеция-2015: «Аномализа», короткий фильм об однообразии мира
Аномализа. Реж. Чарли Кауфман, 2015
Майкл Стоун, отец семейства и автор мотивирующих бестселлеров для менеджеров низшего звена, прилетает в Цинциннати (а слышится Цинциннат и приглашение на казнь), чтобы выступить перед местной аудиторией, и проводит вечер в гостинице, сперва назначая (неудачную) встречу давней возлюбленной, а потом натыкаясь на пару фанаток, одна из которых — болтливая от стеснительности Лиза — оказывается особенной. За пару минут до эротической сцены (едва ли не единственной на этом Венецианском фестивале и при том разыгранной куклами) он придумывает ей прозвище: Аномализа.
Фильм Кауфмана и его соавтора Дюка Джонсона (нащупавшего свой путь в кинематографе после «Вечного сияния чистого разума») — герметичный анекдот об одном адюльтере, показательный эпизод масштабного личного кризиса, с репрезентацией которого куклы справляются значительно лучше, чем справились бы актеры.
Головы всех персонажей, как у андроидов, составлены из трех неплотно прилегающих частей, отчего в одной из сцен герою доводится в буквальном смысле слова потерять лицо; и более того — у всех, кто окружает Стоуна, включая жену и сына, одна и та же внешность и один голос, только Лиза отличается (до поры до времени). То, что в «Быть Джоном Малковичем» казалось сновидческим кошмаром (Малкович в голове Малковича наблюдает одних Малковичей) в мультипликационном фильме оказывается лаконичным убийственным высказыванием об однообразии мира, увиденного глазами стареющего, сходящего с ума мужчины.
Кауфман снова заставляет нас жить в чужой голове, но новая — анимационная — форма не отстраняет зрителя от вымышленной, рукотворной, поражающей отдельными деталями, созданной при помощи «Кикстартера» вселенной; напротив, она парадоксальным образом делает этот мир еще более реальным.
Читайте также
-
В поисках утраченного — «Пепел и доломит» Томы Селивановой
-
Призрак в машинке — «Сидони в Японии»
-
Скажи мне, кто твой брат — «Кончится лето» Мункуева и Арбугаева
-
На тот берег — «Вечная зима» Николая Ларионова на «Маяке»
-
Нервные окончания модернизации — «Папа умер в субботу» на «Маяке»
-
Смерть им к лицу — «Жизнь» Маттиаса Гласнера