Кино говорит, что жизнь проходит
Во времена великой брежневской стагнации Игорь Минаев проводил в Одессе месяцы за институтским монтажным столом, изучая кадр за кадром «Ураган» Джона Форда.
Почти двадцать лет спустя в том же городе он получил приз за режиссуру своего фильма «Первый этаж», но (таковы советские странности) зрители его страны так и не получили возможность увидеть эту историю трагической любви, снятую в Ленинграде. Минаев уже третий год живет в Париже и готовит новый фильм, который он снимет в Ленинграде-Санкт-Петербурге с той же съемочной группой.
— Я выбрал для сценария «Наводнение» Замятина, потому что я нахожу эту историю очень плотной, сконцентрированной всего на трех персонажах, она мне позволяет показать Ленинград 20-х годов.
— Вы хорошо чувствуете себя в этом городе?
— Сначала я его не любил, я находил его холодным, это фантасмагорический город, полный фантомов и воздушных течений, еще дикий кусок Европы, итальянская архитектура на русском пространстве.
— Где вы снимали ваш фильм?
— В маленьких квартирах хрущевского стиля 60-х годов. Ленинград — это огромная декорация, уникальная, готовая пригодиться.
— Вы любите парикмахерские?
— А что? Нельзя?
— Да нет.
— Это просто было очень интересное место, чтобы привести туда мой персонаж, женщину постарше, «начальницу», которая может внезапно заявить, что ей хочется молодого мужчину.
— Я очень люблю эту сцену.
— В «Наводнении» три персонажа будут сниматься в пустом городе, там будет много воздуха.
— А ваш метод съемки?
— Для «Первого этажа» актеры долго репетировали каждую сцену. Я делаю очень мало дублей, максимум три.
— Три!
— Да, да, не больше. Прежде чем сказать «Мотор!», все готово, решено. У меня определенный и жесткий план работы.
— А для звука?
— Все озвучивается в студии, прямой звук слишком паразитичен, я предпочитаю чистоту, диалоги превращаются в музыку.
— Чему вас научил Джон Форд?
— Искусству монтажа; я также очень люблю Уэллса. Монтаж — это язык кино.
— Вы любите французских режиссеров?
— Да, меня потрясла «новая волна», Годар, «Жить своей жизнью».
— А кроме советских классиков, что вы цените?
— Герман, Муратова, Иосселиани, «Падение листьев», это чисто как кристалл… Еще кофе?
— Благодарю. А Москва?
— Я снял документальный фильм о метро. Он называется „Подземный храм коммунизма”.
— Сталин полагал, что народ имеет право на колонны.
— Их там полно. И статуи, и мозаика, и еще герои в бронзе, и старушки, которые подметают, вот так.
— Советская жизнь…
— Все так странно у нас, так тяжело.
— Вы не хотели бы сделать комедию?
— Как Билли Уайлдер? Нет, едва ли.
— Почему вы выбрали Изабель Юппер для вашего будущего фильма?
— Это очень интеллектуальная актриса, она умеет выразить и слабость, и волю, и некую рассеянность. Сейчас она читает сценарий, который я написал вместе с Жаком Бенайком, поэтому относительно будущего — стучу по дереву.
— Как вы можете определить кино?
— Оно говорит, что жизнь проходит.
Читайте также
-
Как сберечь — нет ли средства, нет ли, нет ли, есть ли...
-
Обладать и мимикрировать — «Рипли» Стивена Зеллиана
-
Музыка, рождающая кино — Рюсукэ Хамагути и Эико Исибаси о фильме «Зло не существует»
-
Мы идем в тишине — «Падение империи» Алекса Гарленда
-
Будто в будущее — «Мейерхольд. Чужой театр» Валерия Фокина
-
Под тенью умерших в саду — «Белое пластиковое небо» Баноцки и Сабо