Главная удача фильма Хомерики — в совмещении верного, как метроном, ритма повествования и имитации любительского кино. С первых минут все проникнуто безмерной усталостью и волшебным терпением, и именно это там страшно, а не нравы российской милиции, потому что нравы сейчас везде приблизительно одинаковые. Героиня терпеливо сносит все. Здоровой реакции нет: ни злости, ни обиды, ни провокации. Все время одна интонация в голосе, все время на каблуках, сдержанная и стройная. Терпение граничит с безучастностью. Задаешься вопросом: а
насилия — верная, ведь в русском кино все перечисленное часто принимается за глубину. Но именно эта идея создает условия для того, чтобы темнота требовала все время чего-то большего. Хомерики здесь предпочитает не заглядывать в ее бездны, а скользить по поверхности.
Читайте также
-
Генрих Игнатов: «Призраки появляются за счет монтажа»
-
Глухая балерина — Из книги Бориса Тулинцева «Нестертые следы»
-
Динара Друкарова: «Бросить всё и уехать на край света»
-
«Она обладала магией делать вечным все, чего касался ее взгляд»
-
Без кавычек — Памяти Дмитрия Голынко-Вольфсона
-
Любовь Борисова: «Мы свирепо хватаемся за жизнь — в этом наша философия»