Тот случай, когда количество ролей перешло в качество. Не только в популярность, но и в ремесло, профессионализм. Для русского артиста маловато, хотя по нынешним временам компенсирует ту уникальность, которую одной профессией не взять. Разнообразный и широкий репертуар в кино и в театре разрабатывает аппарат этого актера. И — попадись ему настоящий режиссер, Маковецкий оказался бы, я думаю, готов не просто к еще одной хорошей роли. В его обыденной фактуре слобожанина с высшим образованием — не простонародной и не утонченной — можно разглядеть некую странность. Она, мне кажется, связана, с одной стороны, с неиспользованным комедийным талантом (он мог бы сыграть Несчастливцева у Мейерхольда или вариации «Огурцова»), а с другой — с умением бесшовно существовать в стилизации. В отличие от многих теперешних артистов он умеет играть первый план, но это умение становится стусклённым, когда в нем нет припека. Когда он играет царевича Алексея в вахтанговском театре или Трофима — Петрушку Стравинского — у Балабанова, то есть стилизованный народный тип в острой современной режиссуре, то результат получается неожиданным. Он хорошо сыграл в «Дачниках» — сыграл на большем количестве штампов, чем привыкли играть нетеатральные артисты — но профессиональная тонкость оказалась осмысленным, но все же упражнением актерского инструментария. В этом ничего драматического нет.
Читайте также
-
Энергия несогласия — «Евгений Телегин» Виктора Тихомирова
-
«Адрес — время, а не место» — Новая жизнь Канского видеофестиваля
-
Как сберечь — нет ли средства, нет ли, нет ли, есть ли...
-
Обладать и мимикрировать — «Рипли» Стивена Зеллиана
-
Музыка, рождающая кино — Рюсукэ Хамагути и Эико Исибаси о фильме «Зло не существует»
-
Мы идем в тишине — «Падение империи» Алекса Гарленда