Интервью
Василий Степанов
Василий Степанов

Главный принцип — разнообразие

Ангус МакКуин работает в документальном кино более 20 лет. Свою карьеру начал как режиссер, специализирующийся на фильмах о Советском союзе и Восточной Европе. В его фильмографии такие картины как «Вторая русская революция» (The Second Russian Revolution, 1991), «Смерть Югославии» (Death of Yugoslavia, 1995). В 1999-м году на ВВС он снял один из своих самых известных фильмов — «ГУЛАГ» (Gulag, 1999), за который был награжден призом IDA, премией Грирсона и номинирован на премию BAFTA. С 2000-го года сотрудничает со студией October Films, специализирующейся на выпуске документального кино, в том числе и по заказу Channel4.
В марте 2006 года Ангус МакКуин назначен директором департамента документального кино Channel4 — одного из крупнейших и авторитетнейших производителей документального кино в мире.

Ангус Маккуин
СЕАНС - 32 СЕАНС – 32

Чем можно объяснить всплеск интереса к документальному кино, произошедший за последние двадцать лет? Как и почему, по-вашему, изменилась телевизионная конъюнктура?

Будущее наступило. Все изменили цифровые технологии. Раньше считалось, что кино могут делать только волшебники с громадными камерами, а теперь даже маленький ребенок может снять документальный фильм на домашнюю камеру. А затем вы можете поместить свою работу в сеть, и кто-нибудь ее обязательно посмотрит. С приходом цифры изменилось и само телевидение. Спутниковое, кабельное — способов доставки телесигнала до потребителя стало так много, что каналы теперь растут как грибы. И чем больше их становится, тем больше становится эфирного времени. Это простая арифметика. А телекомпании готовы потратить это вдруг образовавшееся время на документальное кино. На экраны выходят документальные фильмы обо всем на свете. И большей частью это, понятно, не слишком качественная документалистика. Большой спрос диктует предложение: фильмы делаются в спешке, а их авторам зачастую не хватает профессионального образования. Качественных фильмов очень мало.

Ну, перед Channel4 эта проблема, наверно, не стоит…

Наверно, можно так сказать. В области качественной, сделанной по правилам, «форматной» документалистики наш канал — впереди планеты всей.

А в чем состоит формат Channel4?

Channel4 — телевидение коммерческое, то есть мы целиком зависим от рекламы и того, сколько людей смотрят ту или иную передачу. Нашего зрителя интересует публицистика, то есть документальное кино, сделанное по горячим следам. Можете назвать это фильмами-расследованиями, фильмами-репортажами. Диапазон тем, которые мы затрагиваем — от мужа, избившего жену, до убийства Политковской. Грубо говоря, нас интересуют проблемы, которые важны для всех. Общечеловеческие, глобальные проблемы мы пытаемся рассмотреть в микроскоп, на примере жизни каждого отдельного человека. Мы хотим выцепить из реальности то, чего обычный человек не заметит, пройдет мимо. Когда я снимал свое документальное кино, я работал именно по этим правилам, и мне странно, что по каким-то причинам многие режиссеры-документалисты противопоставляют свои творческие замыслы желаниям и нуждам аудитории.

«Смерть Югославии». Реж. Ангус Маккуин. 1995
Мы не отказываемся от Сокурова или Косаковского — но не в девять же часов вечера их показывать!

Видимо, они считают, что это слишком потребительский подход, при котором слишком много внимания уделяется развлечению зрителей.

Да, мы развлекаем. Но развлекая, мы привлекаем к экрану новых зрителей, расширяем аудиторию.

Но наша концепция документального показа не означает, конечно, что мы отказываемся от серьезной полнометражной документалистики. Хотя показываем такие фильмы реже, чем десять лет назад. Ведь наш зритель молод, и чтобы завлечь его, нужно выдумывать какие-то особенные, недокументальные средства подачи материала. Скажем, мы привлекаем звезд — недавно на нашем канале вышел очень серьезный фильм о депрессии со Стивеном Фраем (Stephen Fry: The Secret Life of the Manic Depressive). Пятидесятилетний Фрай (между прочим, суперзвезда, британская икона — перед тем как лечь спать, дети слушают начитанного его голосом «Гарри Поттера») рассказывает о бурной молодости, приступах депрессии и своих попытках свести счеты с жизнью, и ведет на ту же тему откровенные разговоры с такими же звездами, как он. Это же страшно интересно — смотреть, как Стивен Фрай берет интервью у Кэрри Фишер или Ричарда Дрейфусса…

По-моему этот фильм был показан и на BBC. Можете сказать, почему вы тоже его показали, и чем в таком случае ваш зритель отличается от зрителя BBC?

Этот фильм отвечал всем принципам нашего канала. Он был интересным, он захватывал аудиторию. Знаете, какие у него были рейтинги? Кроме того, он был сделан по-новому. А основной принцип нашего канала — «изобретать новое» и «причинять зрителю неудобство». Channel4 сознательно идет на социальный, политический и художественный риск. Мы стараемся балансировать на грани допустимого и недопустимого — и из-за этого частенько попадаем под огонь критики. Но ощущение этого «стояния на краю» нам необходимо. Иначе нас не будут смотреть. Скорей всего, через год или два темы и приемы фильмов, которые мы показываем сегодня, станут общим местом. Это будет в порядке вещей. Но мы сделали это первыми. Мы первопроходцы, на которых ориентируются другие производители документального кино.

А ARTE — не первопроходцы?

Нет. Потому что у ARTE нет задачи завоевывать зрителей. Это подписной канал, который поддерживает Евросоюз. И их аудитория, кстати, в разы меньше нашей. BBC, кстати, финансово находится примерно в том же положении: все жители Королевства платят специальный телевизионный сбор. И из этих денег формируется бюджет корпорации.

Наши каналы нельзя сравнивать. Мы играем в одну и ту же игру, но по разным правилам. Channel4 — это коммерческая телекомпания. Мы существуем только потому, что можем удержать внимание зрителя. Люди ведь не идиоты — они умеют переключать каналы.

Channel4 схож с ARTE и BBC только в одном: документальное кино — это сердце наших каналов. И там, и там, и там можно увидеть и простоватое кино «для всех» и серьезные «артхаусные» картины. Разница в том, что Channel4 никогда не поставит «артхаусное» документальное кино в прайм-тайм. Мы не отказываемся от Сокурова или Косаковского — но не в девять же часов вечера их показывать!

Вы много раз были в России, пока снимали свои фильмы. Почему из всех российских документалистов сейчас вы вспомнили именно Сокурова и Косаковского? Это, по-вашему, самые типичные документалисты из России?

Мне тяжело судить. Но то, что я вспомнил именно их — показательно. Мне кажется, что в России документальным кино до сих всем верховодят «большие» художники и авторы. Это они определяют жанр: говорят, что является документалистикой, а что не является.

Это плохо?

Плохо, конечно. Ведь «большие» авторы противопоставляют себя аудитории. Их художественная индивидуальность так сильна, что они не могут работать, согласуясь с требованиями зрителей. Сознательно или нет, но отгораживаются от нее. Тех, кто хотел бы зрителя завоевать, нет.

Складывается интересная картина. Во-первых, сегодня большинство качественных документальных фильмов из России — это «арт-хаус», кино для маленькой аудитории. Во-вторых, медиарынок до крайней степени коммерциализован (всем правят рейтинги), а уровень телевизионной культуры при этом низок. И никто не заинтересован в появлении качественной документальной публицистики. Телеканалы удовлетворены существующим положением вещей — рейтинги-то растут, а «арт-хаусные» мэтры на телевизор принципиально не работают. Остается только ждать, что зрители перестанут смотреть чушь и заставят тех, кто руководит телеканалами, задуматься о том, как вернуть качественное документальное кино на экраны.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить