«Как ты проснулся?». Выспался ли? Не тревожили кошмары? Сегодня в «Высших формах» фильм Ольги Молоток — о том, как собрать рельность после сна, а затем вновь разложить ее на фрагменты для фильма, автор рассказывает Юрию Михайлину.
Однажды я проснулась в чужой квартире, в незнакомом городе, совсем одна. Несколько лет до этого я никуда не ездила и почти не оставалась наедине с собой. И вот, захотелось улететь в Калининград. Сняла там квартиру на неделю, доделывала в ней фильм, гуляла, мечтала о чем-то. От новых впечатлений ощущения обострились: вдруг почувствовала, как просыпаюсь — и в буквальном, и в переносном смысле. Впервые за долгое время явь не мешалась со сном. Я смотрела на красивое окно, сквозь которое шел теплый свет, заметила свои мысли в момент пробуждения. Почему-то меня это удивило. Захотелось снять фильм о том, как после сна возвращается сознание; о том, как проснуться.
Я давно хотела поехать в школу документальной анимации в Свияжске и подумала, что идея этого мультфильма как раз подойдет для заявки. Начала собирать материал: наблюдала за собой, искала способы поймать первые мысли после сна — нарисовать их, записать на видео или диктофон, проговорить вслух. Но часто и сама не понимала этих слов и рисунков.
Хотелось сделать именно документальный мультфильм, поэтому я искала ракурс, при котором размышление о снах и пробуждении можно было бы назвать достоверным. Посмотрела фильм «Расторгуев» и открыла для себя новый честный инструмент исследования реальности. Когда в финале Расторгуев смотрит фильм своих учеников, он говорит (не дословно): «Фильм — это картина мира. У этой картины есть логика. Как я вижу? Что это такое?»
Интереса к себе недостаточно. Нужно было создать более объемную картину, расширить замкнутый сонный мир. Стала думать о том, что переживают и чувствуют в момент пробуждения другие люди, что они могут об этом вспомнить и рассказать. Было решено сместить фокус внимания, отойти от собственных чувств.
Внимательность к другим изменила меня
Я начала записывать интервью. Сначала с сестрой и братом, потом с друзьями и знакомыми. Главными в этих разговорах были вопросы: «Что ты почувствовал, когда проснулся?», «О чем подумал?», «Зачем ты просыпаешься?»
Когда собеседник знал, что его записывают, ответ получался очень общим. Но когда мы сначала говорили на другую тему, а затем переходили к обсуждению вопросов, получалось поймать точные, необычные наблюдения, воспоминания о процессе пробуждения. Появлялось пространство и свобода для размышлений, не было необходимости сразу говорить ясный ответ, он формулировался естественно в процессе диалога. Но в конце каждого разговора я, конечно, признавалась, что велась запись, просила разрешения использовать диалог в мультфильме.
У меня не было хорошей техники, чтобы записывать разговор незаметно и при этом качественно, поэтому не все слова в фильме можно разобрать. Но эти дефекты удачно подчеркивают попытку вспомнить, что ты слышал во сне; качество записи тоже работает на сонную шероховатость мультфильма. Монтаж фильма начался в моей голове в процессе интервью. Я старалась запомнить все самые интересные ответы и понять, что чувствуют другие. И эта внимательность к другим изменила меня.
Когда задаешь миру вопрос, в процессе поиска ответа приближаешься к себе самому
В визуальной части искала способ сделать так, чтобы все было снято будто через «сонный фильтр». Хотелось передать ощущение, когда ты во сне цепляешься за фрагменты предметов, они кажутся реальными, но потом расплываются и растворяются. Начала снимать на камеру или просто на телефон разные фактуры.
Вот мои главные находки. Изнанка шва на одежде — будто горизонт прикасается к телу. Горлышко футболки — как ловушка, в которой застрял и не можешь просунуть голову (невозможность проснуться). Мелькающие страницы ежедневника — ускользающие дни и повод написать на строчках страниц свои вопросы. Детские карточки с пропусками букв в словах — обрывки мыслей после сна. Переливающийся на солнце песок, деревья, трава — то, на что можно опереться, противоположность темноты.
Эти образы передаются на уровне ощущений, не читаются точно так, как я их формулирую, но мне было важно дать им определение и название. Для того, чтобы усилить эффект сновидческого изображения, я иногда снимала анимацию сквозь зеркало. Все еще не изучила до конца возможности использования зеркала в анимации, но вот что попробовала: нарисовала ногу на зеркале и поставила его напротив солнца так, чтобы зеркало отбросило отражение на песок, и на этом блике проступила тень от рисунка. Потом покадрово двигала песок — получилась анимация с деформацией тени. Если тень падает на движущуюся занавеску, то естественное движение ткани оживляет тень. Также делала анимацию краской по зеркалу и анимацию отраженных теней.
Фильм приобрел такую форму: 1 — я не могу проснуться; 2 — сквозь сон слышу других людей, размышляющих о сне и пробуждении; 3 — их рассуждения помогают понять собственные мысли и проснуться в реальном мире. Этим строением хотелось показать, что обрести и понять себя (проснуться) возможно, если ты стремишься познать мир снаружи. Когда задаешь миру вопрос, в процессе поиска ответа приближаешься к себе самому.
Мечтала снять фильм о пробуждении. Но многие зрители посчитали, что он больше рассказывает про сон
Когда структура была найдена, монтаж занял три дня. Но поскольку материала было слишком много, а времени очень мало, я вылавливала из записей ценные фрагменты. Их монтаж создавал интересное ощущение. Визуальные образы соединялись со словами так, будто они тоже сон, который ускользает, оставляя после пробуждения только смутное предчувствие чего-то. В этом монтажном решении мне видится красивая случайность, создающая нечто большее, чем мелькающие картинки на фоне аудиодорожки.
У фильма был томительно долгий финал. Однажды после съемок я очень устала и заснула прямо на полу. Аня Масюк несколько раз хотела меня разбудить и снимала это на камеру. В первой версии фильма я вставила долгое видео, где у нее очень кинематографично получилось меня поднять, когда я сквозь сон отвечала на ее вопросы. Но вне контекста этот момент воспринимался зрителем как постановочный, поэтому этот долгий финал пришлось отрезать. В нем терялось главное: факт реального пробуждения, уход от мелькающих картинок сна.
Я мечтала снять фильм о пробуждении. Но многие зрители посчитали, что он больше рассказывает про сон. Меня это огорчало, но одновременно поражало и вдохновляло, потому что в глазах смотрящих я видела ту же задумчивость и интерес к вопросу — «Как я проснулся?»
Для функционирования сайта мы используем файлы cookie и данные о вашем IP-адресе. Если вы не хотите, чтобы эти данные обрабатывались, вам придется покинуть сайт. Если вы не против, нажмите «Хорошо».
Высшие формы — «Мы сидим на карантине» Анны-Марии Черниговской
Высшие формы — «Город золотой» Рима Шарафутдинова
