Сергей Трофимов: «Фальшь слышна сразу»
Остается пара дней до выхода финальной серии «Этерны» — фэнтези-сериала «Кинопоиска» по мотивам книг Веры Камши. О фантастике, режиссерском дебюте, банке «Империал» и необходимости беспокойства с Сергеем Трофимовым поговорил Владимир Дорохов.
Когда в вашей жизни впервые появились фэнтези и фантастика?
Я бы их не разделял, все же в первую очередь речь идет о неком вымышленном мире. Еще с детства зачитывался приключенческой литературой. А в 11 лет, когда увидел «Солярис», испытал что-то невероятное. Мало, что понял, конечно, но впечатление было грандиозным. Возможно, тот сеанс и стал событием, благодаря которому я решил заниматься кино. Первым же полноценным соприкосновением с фантастикой в профессии стало участие в «Дозорах». Автором был Тимур, но все же эта работа стала значимой частью и моей жизни. В те же времена я снимал ролики для банка «Империал». Это не фэнтези, но такие исторические притчи, в которых есть схожие романтика и пафос. На «Этерну» я шел уже с четкими представлениями о том, что хочу создать.
Как автору мне интереснее нечто, что ближе к эпосу
Как формировался замысел того, что стало сериалом «Этерна»?
Замысел формировался в долгих обсуждениях с продюсерами. Историю из многолетнего книжного цикла нужно было утрясти до оптимального формата. Почти все мои планы удалось-таки отстоять. Разве что хотелось заложить и несколько дополнительных мыслей и идей.
Например?
Вы знаете, чем отличаются между собой фильмы категории «А» и категории «B», «С»?
Не представляю.
Тут нет никакого подвоха, если что. Один известный кинопродюсер писал, что категория «А» — это фильмы, которые обращаются к базовым ценностям. Ценностям, не нуждающимся в объяснении — любовь, дружба, долг, верность. Они существуют сами по себе, независимо от чего-либо. Взять, к примеру, Эгмонта Окделла в «Этерне». Он — человек чести, и точка. Это фундамент его личности. В категории «B» уже другие мотивы и запускающие механизмы. Та же месть. Ну а категория «С» обращается к самым примитивным чувствам зрителей: например, страх в хорроре, стремление к насилию может иметь главенствующий мотив. Так вот «Этерна» основана именно на глобальных, общечеловеческих ценностях. Возможно, кому-то это может показаться скучным — все-таки тут нет трудных подростков, маньяков, серийных убийц. Но надеемся, что зрителю будет интересно и без этой клюквы.
В «Этерне» много исторического антуража. Как и в той рекламе «Империала», как и в «Монголе» Бодрова, где вы выступали оператором, и в «Гоголе», и в «Троцком», и в «Вертинском». Продолжать можно долго. История как таковая вам интересна настолько же, как и фантастика?
Мы все тяжело больны — «Нулевой пациент»
Да. И в истории, и в фантастике я чувствую себя отлично. Если как режиссер еще буду над чем-то работать, то точно не над сюжетом наших дней. С этим миром и этим бытом крайне трудно бороться. Даже «Нулевой пациент» — это все равно ретро. Да и действие развивается в Калмыкии, не столь знакомой широкому зрителю локации. Какой-никакой другой мир. А в реальный совершенно не хочется, даже в качестве оператора. Отделение полиции, дом на Рублевке, — все это, видимо, не для меня.
Мне нравится романтическое или героическое кино. Понимаю, что в таком случае порой недостаточно глубины и пространства для драмы. Но как автору мне интереснее нечто, что ближе к эпосу. Поэтому и взялся за «Этерну». Чувствовал, что это мой материал, понимал, что при создании фантастического мира с его персонажами и их конфликтами мне определенно будет, где развернуться.
Сказки пока всех победили
В вашей фильмографии несколько проектов, где вы режиссировали в тандеме. Например, «Девятаев» с Тимуром Бекмамбетовым и «Нулевой пациент» с Евгением Стычкиным. Получается, «Этерна» — ваш первый самостоятельный режиссерский проект?
«Ночной дозор»: 20 лет выходу из сумрака
Формально — да. Конечно, я снимал какие-то рекламные ролики как режиссер. Прежде много работал с Тимуром Бекмамбетовым, с которым мы иногда делили период монтажа. Он спит, я монтирую, потом наоборот, и так днями и ночами. Монтажом занимался еще с 90-х годов, «Нулевого пациента» тоже монтировал, а до него принимал активное участие в монтаже «Монастыря», на котором работал в роли оператора-постановщика и креативного продюсера постпродакшена. Поэтому в том, что касается изобразительной части (работы с художниками, подготовки к съемкам, монтажа), чувствую себя вполне комфортно. И единственная проблема в том, что я не учился на режиссера и, соответственно, не учился работе с актерами. А ведь это отдельная наука со своим языком, и для меня он не так прост.
В режиссерском кресле у вас не возникает желание взяться за камеру?
На тех проектах, где я выступаю режиссером, весь операторский процесс все равно, конечно, контролирую. Это во мне сидит, и никуда от этого не деться. Так же, как и утверждение реквизита, и постановка кадра — не могу не заниматься этим. Но всему остальному по-прежнему учусь. В драматургии, например, не так-то просто разобраться. Казалось бы, есть куча книг, от классики до профессиональных пособий, но мы же видим, что происходит в кино. Написание хорошего сценария — тяжелый труд.
Приключения манят, как и прежде
Еще не так давно одновременно существовали две будто бы независимые колеи — авторское кино и мейнстрим. Сейчас же эти линии стали все чаще объединяться и не в последнюю очередь благодаря сказкам, фантастике и платформам. Вы так не думаете?
В какой-то момент действительно произошло жесткое разделение на авторское кино (кто-то называет его «арт-хаус») и мейнстрим. Одни снимали фильмы только для фестивалей, и большинство этих картин зрителю были не только недоступны, но и, честно говоря, не нужны. Как непосредственный участник кинопроцесса я был противником этого так называемого авторского кино, потому что часть таких режиссеров попросту не уважает зрителей, и не более. Но и мейнстрим становился туповатым, его создатели хотели не снимать кино, а «покупать» аудиторию. Ну, о плюсах одного и другого направления уже и говорить излишне, все всё знают давно.
СЕАНС — 88
И только сейчас все начинает соединяться. Не всегда, правда, обоснованно и гармонично, но все же. Например, некоторые проекты Apple TV бывают очень странные, полный арт-хаус. «Оскаровские» фильмы стали гораздо спокойнее восприниматься зрителями. Не люблю это слово, но «контента» все хотят много и разного. Сказки пока всех победили, все-таки семейный просмотр с детьми — штука важная. Рождаются новые поколения, для них нужны новые сказки. Но уже существуют немалые аудитории, готовые смотреть и что-то более сложное.
«Найти своих и вместе беспокоиться»
«Этерна» — экранизация книги, «Нулевой пациент» — история, основанная на реальных событиях, «Последний богатырь» — вымышленная история. Где было больше пространства для высказывания?
Это интересный вопрос. Взять, например, фэнтези — кажется, выдумывай, что хочешь. Но это совсем не так. У «Этерны» уже есть фан-база, которая следит за всем предельно внимательно. Один из наших продюсеров и автор идеи Евгений Баранов отдельно следил именно за соответствием мира первоисточнику. И в этом смысле руки все-таки у нас были связаны.
«Нулевого пациента» снимать было проще. Есть конкретная история, есть хороший сценарий Маловичко. От нас требовалось лишь не накрениться к драме, не нарушить баланс. Опасность заключалась в том, чтобы не создать чудовищно мрачную, безнадежную историю. И сила «Нулевого пациента», мне кажется, в том, что это светлый и человечный сериал без смакования отдельных деталей.
К вопросу о деталях. Приступая к работе над фильмом или сериалом, вы имеете представление, чему нужно будет уделить особое внимание?
Для хорошего фильма нужно три вещи. Первое — это сценарий. Второе — актеры. Третье — бюджет, который позволит все реализовать. И только потом уже оператор, звукооператор и прочее. Если говорить о постпродакшене, то тут главное — внимательно отнестись к музыке и звуку. Фальшь слышна сразу. Хоть кино и визуальное искусство, но звуковое сопровождение часто играет даже бóльшую роль, чем изображение, как ни странно.
Работая оператором, я отдыхаю. Но ответственность режиссерская, конечно, невероятна. Разбираться нужно во всем, контролировать все. Если неправильно подберешь команду, то придется бороться и с ней, и с материалом, который она тебе предлагает.
Кого из команды «Этерны» вы пригласили из прошлых проектов?
Павла Гусева, оператора, я знаю уже лет 15, мы с ним прошли немало проектов. «Гоголя», «Вертинского», некоторые другие. Опять же — свои люди, им уже не нужно ничего доказывать. С художником-постановщиком Сашей Арефьевым мы познакомились на «Бендере», это уже четвертый совместный проект с ним. Очень важно иметь близких по духу людей в съемочном процессе.
Своих нашли, но успокаиваться пока не собираетесь?
Успокаиваться никогда нельзя. В том-то и дело, они все тоже беспокойные, неравнодушные. Так что в нашем случае это скорее «найти своих и вместе беспокоиться». Тем более приключения манят, как и прежде.
Читайте также
-
Живописец, поэт, оппортунист — Жан-Люк Годар
-
Назад в будущее — Разговор с командой видеосалона
-
«Большие личности дают тебе большую свободу» — Разговор с Сергеем Кальварским и Натальей Капустиной
-
«Вот что такое художник-постановщик, а не застройщик» — разговор с Владимиром Гудилиным
-
«Нам было очень стыдно» — Фабрис Дю Вельц о «Деле „Мальдорор“»
-
«Стараюсь подражать природному свету» — Разговор с Сергеем Астаховым