Репортаж
Фестивали

Русский фокус


Вторник, десять утра, зал «Фолктеатрен» на 300 мест забит до отказа, публика только что посмотрела документальный фильм Pussy versus Putin и не отпускает режиссеров — Таисию и Васю из Gogol Wives — со сцены. На следующий день они будут давать интервью с десяти до трех (или до пяти?). «Ваш фильм может быть показан в России?» — «Нет, это экстремизм — пять лет по статье УК».

Картина недавно получила приз на фестивале IDFA в Амстердаме, и это явно лучшее кино на тему; в него входят съемки в камере предварительно заключения, документация акций, и из него следует, что героини равны себе — между публичным и частным нет зазора. Первый эпизод: продюсер телешоу Ксении Собчак в гримерной просит Pussy Riot вылить на оппонента томатный сок и получает жесткий отпор. «Как сделаны съемки в автозаке?» — спрашивают из зала. «Если человек снимает, он снимает всегда», — говорит Таисия, и показывает со сцены, как спрятать флэш-карту с материалом от полиции.

Фестиваль в Гетеборге проходит в 37-й раз, финансируется в основном за счет продажи билетов, конкурс состоит из скандинавских фильмов, и прежде Россия регулярно присутствовала здесь парой снайперски точно отобранных картин в панораме. Еще в 2010 году программный директор фестиваля Марит Капла говорила о России как об одной из многих кинематографических территорий за пределами Скандинавии, но октябре 2012-го она приехала в жюри московского «2morrow», оглядела постреволюционную Москву и решила собирать российскую программу, в которую в итоге вошло около 20 фильмов («Горько!» попало в секцию под названием «Божественная комедия»). Говорят, десять с лишним лет назад Андрей Смирнов представлял здесь «Дневник его жены» в пустом зале, сейчас показы идут при тотальных аншлагах и впервые, видимо, с перестройки, представившись русским, ты вдруг оказывается в центре всеобщего внимания.

Что вы думаете о последнем фильме Германа? Кто из Pussy Riot вам нравится больше всего? Мой отец развелся с матерью и женился на русской. Моя бабушка приехала в Швецию из Литвы. Что еще посмотреть из «Русского фокуса»?

Кинотеатр «Пустервик» включает в меню буфета суп по «секретному русскому рецепту», из колонок звучит «Мне сверху видно все, ты так и знай». Гигантский секонд-хэнд напротив главного фестивального зала «Дракен» украшает витрину a la russe: матрешка, Щелкунчик, салфетки под условный палех и официальный плакат с логотипом Pussy Riot, созданный при участии Екатерины Самуцевич. Каждый показ предваряет трейлер — черно-белая короткометражка об эфемерности кинематографа на русском языке. Влюбленная девушка с очаровательными грамматическими ошибками привирает своему слепому спутнику: «А еще цветы появились?» — спрашивает он. «Да, еще желтые цветут», — отвечает она, обводя рукой заснеженный дебаркадер.

Международный феномен под названием Pussy Riot можно наблюдать здесь в полевых условиях, вне леса российских интерпретаций, вне наших болезненных проекций и комплексов. Стереотипы сильные фактов. Как мы ждем от шведов стенки, семьи, Бергмана и Let the Right One In, так они ждут от нас бунта, смыслов и эстетического прорыва. Шведские магазины молодежной одежды завалены футболками с нон-конформистскими лозунгами, но против чего всерьез протестовать, когда живешь в прохладном раю? Чистая энергия протеста, те, кто равны себе, вызывают искренне восхищение, и восхищение это — да —проецируется на Россию.

Это желание восхищаться Россией и готовность восхищаться, тоску по России, которой можно восхищаться, можно было прочувствовать и вне «Русского фокуса», на премьере шведской картины «Я остановил время», входящей в программу национальных премьер. Режиссер Гунилла Бреске работала на «Шведском радио», и, впервые углубившись в нашу историю как журналист, была потрясена совершенно, по ее словам, совершенно неизвестными в Европе фактами о Второй мировой войне: «Для нас война — это Германия, Франция, Англия, но мы понятия не имеем, через что пришлось пройти Советскому Союзу, потерявшему 26 миллионов человек». Как документалист Бреске сделала девять фильмов, шесть из которых посвящены России. Новая работа, мировая премьера которой двумя неделями раньше состоялась на фестивале в Тромсе, основана на дневниках кинооператора Владислава Микоши, который документировал оборону Севастополя, в середине войны внезапно оказался в командировке в Англии, вместе с тремя товарищами вынужден был возвращаться домой через Америку, где познакомился в Голливуде с Ингрид Бергман, весь вечер протанцевал с Хейди Ламарр, получил от нее в подарок перстень, подружился с Чарли Чаплином, после чего снова вернулся в окопы и прожил долгую счастливую жизнь, скончавшись на десятом десятке. В одной из записей он с удивлением признается себе, что Великий Диктатор Чарли Чаплина показался ему похожим не только на Гитлера, но и на Сталина. В другой — пишет о том, что должен снимать, несмотря ни на что, потому что, увидев его кадры, люди больше никогда не захотят воевать. В работе над картиной Бреске помогала Джемма Фирсова, актриса и режиссер, вдова Микоши, которая сама незадолго до смерти сделала о нем документальную картину. «Я надеюсь, вы полюбите его, как полюбила его я», — говорит Бреске перед показом.

Хотим мы этого или нет, но сегодняшняя завороженность Россией, породившей феномен Pussy Riot, — это протянутая для приветствия рука, по которой не обязательно лупить кадилом. Самые потрясающие за долгие годы кадры из православной церкви возникают из черно-белого морока в конкурсной картине «Бетонная ночь» финского режиссера Пирьо Хонкосало, которая тоже сняла в России несколько документальных фильмов и смотрит на нашу страну завороженно, но не без скепсиса.

Полный список «Русского фокуса» в Гетеборге — по ссылке.


Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: