Возвращение зрителя?
Самое поразительное из происходившего со зрительным залом в последние
Деточки. Реж. Дмитрий Астрахан, 2013
«За тучными коровами идут тощие, за тощими — отсутствие мяса». Подозреваю, Генрих Гейне имел в виду, помимо прочего, и сюжет российского кинопроцесса последних лет — если под «мясом» подразумевается реальность, в которой мы живём. Или пытаемся жить. В результате такого процесса эту «колбасу для населения», которая именуется отечественной игровой кинопродукцией, может безбоязненно употреблять даже в великий пост самый ортодоксальный клерикал — мясо тут и не ночевало. Сплошной поп-корн.
Так вот, принципиальная на сегодняшний день новизна продукта под названием «Деточки», изготовленного Дмитрием Астраханом и Олегом Даниловым, состоит как раз в том, что там явно наличествует это самое мясо. Не в том, как приготовлен этот продукт, какого качества это мясо и пригодно ли оно вообще для еды — об этом разговор дальше. Оно там — есть, и в этом всё дело.
И что интересно: не в деталях среды, не в фактуре их присутствие его ощутимо — среда тут почти бесплотна в безликости своей, и это сознательное художественное решение авторов — а в сюжетной модели, которая вырастает из всеобщего, всеобъединяющего сегодня ощущения: «Достали ващ-ще!». Это ощущение тут впервые в нашем кино за долгие годы перестаёт быть повседневной данностью и начинает требовать реализации.
Деточки. Реж. Дмитрий Астрахан, 2013
Вообще, главная ценность кинематографа Астрахана и Данилова, на мой взгляд, состоит в том, что их фильмы уже несколько эпох подряд, точнее, чем чьи-либо дают портрет массового сознания с его надеждами и фобиями. Эта пара особенно чутко улавливает и фиксирует то, что носится в воздухе. При одном условии — если этот воздух вообще есть. Потому их кинематограф как значимое событие существует, вызывая споры и отклики, до конца
И вот — «Деточки», и вот уже снова — шум, и даже пахнет скандалом в воздухе.
Значит — воздух появился? Массовое сознание просыпается?
Но если так — каково-то пробуждение?
И вообще — можно ли этим воздухом дышать?
На съемках фильма Деточки. Реж. Дмитрий Астрахан, 2013
По мне «Деточки» — это «Изыди!» наоборот. И чем более уверены авторы, что их установка не изменилась с тех времён, когда они верили, что «Всё будет хорошо», тем острее ощущается непроизвольный сдвиг акцентов в выстроенной некогда картине мира. Там ужас перед пространством надвигающегося кошмара рождал стремление — у всех без исключения персонажей! — преодолеть его, отстоять своё пространство всеобщего идиллического братства, живущее по законам нормальной жизни. К финалу «Изыди» именно это ощущение нависшей над всеми жути, нагнетаясь, становилось нестерпимым и порождало, в конце концов, взрыв именно коллективного сопротивления. И как блистательно разнообразны в этой финальной сцене, одной из лучших в нашем кино, были психологические мотивировки, толкавшие каждого из героев на общий жест сопротивления!
В «Деточках» же пространство кошмара с самого начала, с первых же шоковых кадров, владеет экранным миром безраздельно. И все — опять-таки без исключения! — персонажи, так или иначе, живут по его законам. Военным законам. И это здесь ясно всем, и не то что даже детям, но — детям в первую очередь. Один из них так прямо и объясняет (взрослому!): «Война нам объявлена». Взрослые примеряются к кошмару — дети против него восстают.
Но — по законам того же кошмара.
В восприятии авторов это трагическая история общества, где на детские плечи, так сказать, полностью переложена всеобщая обязанность предотвращать новые преступления и злодеяния.
Но заметьте: «Деточки» — не новая разновидность «Тимура» или «Неуловимых», которые: «Вы нам только шепните — мы на помощь придём». В первых кадрах — да, они спасают детей от жутких педофилов, но далее, на протяжении всей картины, герои мстят за тех, кто уже погиб. Кого не вернуть, не спасти. Мщение — их основная функция, и они этой функции равны. От начала к финалу эти дети совершенно неизменны. Нет движения характеров, потому что самих характеров нет, и быть — по условиям, в сюжете заданным — не может. Не характеры они, а функция.
Деточки. Реж. Дмитрий Астрахан, 2013
Месть, только месть, ничего кроме мести…
Картина, где многое и многое недотянуто (помимо прочего, кино Астрахана прямо-таки губит театральная привычка выдавать на-гора постановку за постановкой, без передышки), всё же состоялась как целое, потому, прежде всего, что в ней есть выразительный до жути сквозной образ, через всю картину до последнего кадра идущий: мерный марш детей в одинаковых тёмных капюшонах, с абсолютно неподвижными лицами — ни один мускул на лице не дрогнет.
Потому главной эффект финальной сцены в «Деточках», так напоминающей соответствующую сцену в «Изыди» — дети со всего города тем же мерным шагом устремляются к месту, где ОМОН сейчас будет расстреливать героев — не в сюжете её, но в самых последних кадрах. Вот сотни детей встали перед дулами автоматов, идёт панорама открытых лиц, торжество человеческой солидарности, так сказать — и внезапно, одним движением, как по команде, все натягивают капюшоны, и сталь лезвий блестит в детских руках…
Деточки. Реж. Дмитрий Астрахан, 2013
Ангелы мщения? Ангелы смерти?
По крайней мере, смотрятся они тут прямо как души невинно убиенных, с того света вернувшиеся, чтобы отомстить своим мучителям. Более дальних целей не предусмотрено.
Когда я говорю, что Астрахану с Даниловым нет в нашем кино равных по чуткости улавливания реальных фобий массового сознания, то надо напомнить, что в своём буквальном значении «фобия» — это страх. А в более расширительном (и более употребительном) толковании — ненависть. Ненависть, рождённая страхом. Бессильная ненависть. И всё потому, что мы не решаемся признать: главная наша беда не в этих власть имущих монстрах, безраздельно присвоивших себе право распоряжаться нашими жизнями. А в нас самих она — в том, что мы им это позволяем. Не их, по большому счёту — себя ненавидим за бессилие, боясь в этом признаться. Ощущение это, загнанное внутрь, не находящее выхода вовне, и порождает утопические химеры и химерические утопии.
Не отсюда ли прямо в титрах обозначенный жанр «Деточек» — «сказка»?
Потому объективно картина получается страшней и безнадёжней, чем предполагают авторы. Меж тем на просмотрах «Деточек» зал замирает, вскрикивает, аплодирует. Он ожил и дышит. Не значит ли это, что впервые за долгие годы начал оформляться мало-мальски внятный зрительский запрос и настоящий кинозритель даёт понять, что он всё-таки где-то, помимо кинотеатров, существовал и готов в них вернуться? Всё-таки кинематограф Астрахана и Данилова именно энергией зрительного зала всегда подпитывался, и в этом смысле он — барометр точный.
Читайте также
-
Зачем смотреть на ножку — «Анора» Шона Бейкера
-
Отборные дети, усталые взрослые — «Каникулы» Анны Кузнецовой
-
Оберманекен будущего — «Господин оформитель» Олега Тепцова
-
Дом с нормальными явлениями — «Невидимый мой» Антона Бильжо
-
Отменяя смерть — «Король Лир» Сергея Потапова
-
В поисках утраченного — «Пепел и доломит» Томы Селивановой