Отзыв на рукопись
«Рассказы» — редкий в российском кино фильм, ступающий на заповедную территорию русской литературы и окололитературных тем. Режиссер, решивший высказаться по самым злободневным вопросам современности — от коррупции до упадка исторической грамотности, — прибегает к помощи героя-резонера — Писателя. Рукопись, которую приносит в редакцию дебютант, называется «Рассказы». У автора (которого играет Владислав Лешкевич, фронтмен группы «Каста») такое выражение лица, будто если ему сейчас откажут, он дернет за веревочку, и под курткой у него рванет поясок, — такого вряд ли стоит пускать на порог. Формулировка «рукопись не принимаем, потому что рассказы не покупают» — одна из самых распространенных, но она не без лукавства: сборник по-настоящему сногсшибательных рассказов — напечатают. Поэтому, когда автору отказывают, два раза переспрашивая, нет ли романа, читай: «рассказы говно». Во всей этой истории только это и похоже на правду, все остальное — полная ерунда, начиная с того, что ни в одном издательстве автора не станет встречать целый редакционный совет (рукопись в таком случае просто оставляют у секретаря), заканчивая тем, что рукопись, состоящую из четырех рассказов, даже не приняли бы к рассмотрению (это журнальный формат, не книжный). Над рукописью слезами обливаются — последовательно: секретарша, уборщица, младший редактор и главный редактор. Я бы уволил всех. Первым двум вообще в рабочее время читать нельзя, двум остальным — можно; но если они зачитываются чем-то подобным, то диагноз — профнепригодность.
В первом рассказе пара обсуждает с тамадой предстоящую свадьбу. У них пунктик — не должно быть никаких неожиданностей, все нужно продумать заранее. Доходит до абсурда — выясняется, что заранее нужно продумать, когда они начнут друг другу изменять, и выбрать, с кем. Мигает лампочка «смех в зале». История на две копейки, мысль на столько же, но двадцать минут экранного времени выжать нужно. Артисты редко бывают интеллектуалами, но чувствуют тонко — вот они и чувствуют, что история, которую они играют, ерундовая, а текст, который их заставляют наговаривать, — полная чушь. В результате на экране перед зрителем старательно что-то изображают три симпатичных человека, которым просто катастрофически нечего играть.
Во втором рассказе автор изо всех сил делает вид, что не читал Толстого: история про пущенную по рукам денежку — это вообще-то его, Льва Николаевича, позднего, морализаторского, которого мало кто любит. Но уж на что поздний Толстой схематичен, в «Фальшивом купоне» все же мысль громадная — о человеческой природе; тут — опять на две копейки: российское общество представляет собой пирамиду коррупции. Мигает лампочка «задумчивое кивание головой». Автомобилист дает на лапу за техосмотр, работник СТО — за загранпаспорт, начальник паспортного стола — еще за что-то… и так далее до губернатора, который Президенту денег, конечно, не привозит, но обещает давить оппозицию. Что история бессмысленная — чувствует даже режиссер: пришлось придумывать, чем ее нашпиговать. Опытные поварихи сдабривают суп перцем и солью, если пришлось варить бульон из залежалого мяса. И вот П. гуляет по резиденции и находит заготовленные книжечки: «я вот сейчас Ключевского читаю», «я вот сейчас Соловьева читаю» — эй, ребята, мы что, на капустнике? Тут, правда, очень хорош Сергей Фетисов (губернатор) — и не вопреки тому, что у него почти нет текста, а, думается, благодаря этому.
То же в третьем рассказе про экстрасенсорную старушку-библиотекаршу. Тамара Миронова так прекрасна, так фактурна — слава богу, ее не заставили говорить. Но тоже дичь: старушка черпает сверхспособности из русского литературного наследия, ее просят помочь найти пропавшую девочку, и она почти находит ее, но — ночь, гроза — девочке приходится поджечь томик Пушкина, чтобы согреться, и старушка тут же сгорает тоже. Протираешь на всякий случай очки, вдруг все же ошибка, но нет: история про то, что молодежь не ценит великую русскую культуру, которая столько может им дать. За это я даже двух копеек не дал бы, но ладно, будем считать, что базарный день.
Где же та милая нежная спинка, которой заманивает обложка диска? В последнем, четвертом рассказе. Спинка принадлежит Елене Нестеровой, которая настолько очаровательна, что за нее, наверное, можно было бы простить рассказу полное отсутствие хоть сколько-нибудь интересной мысли, да к тому же еще и художественной правды. Взрослый холостяк знакомится с модельной внешности юницей, страстно в нее влюбляется, и она тут же отвечает ему искренней взаимностью, но когда выясняется, что она не знает ничего про Троцкого и путает Вторую мировую с Первой, у дяди перестает на нее стоять. Голый секс не может быть фундаментом настоящей любви! — Спасибо, Капитан! За органичную и до умопомрачения сексуальную Нестерову можно было бы все этому рассказу простить, но если бы он был один-единственный, а не один в ряду других таких же бессмысленных, высосанных из пальца историй.
О чем «Рассказы»-то? О том, что Волга впадает в Каспийское море? Или о том, что «Мать» — очень нужная и своевременная книга? Неудивительно, что рукопись с благодарностью вернули автору. Странно только, что для этого потребовалось снимать полуторачасовое кино.
Читайте также
-
Дело было в Пенькове — «Эммануэль» Одри Диван
-
Лица, маски — К новому изданию «Фотогении» Луи Деллюка
-
Высшие формы — «Книга травы» Камилы Фасхутдиновой и Марии Морозовой
-
Школа: «Нос, или Заговор не таких» Андрея Хржановского — Раёк Райка в Райке, Райком — и о Райке
-
Амит Дутта в «Гараже» — «Послание к человеку» в Москве
-
Трепещущая пустота — Заметки о стробоскопическом кино