Танец, который танцуют в паре — Сарабанды Бергмана
Сегодня можно отметить 105 лет со дня рождения Ингмара Бергмана. В этом году празднует юбилей и его последняя картина, вышедшая 20 лет назад «Сарабанда». О сакральном значении сарабанды, любви Бергмана к Баху и роли, которую играла музыка в его вселенной, рассказывает Татьяна Ефимова, музыковед, лектор Московской школы кино.
Бергман считал, что «ни один вид искусства не имеет столько общего с кинематографом, как музыка». И указывал, как непосредственно, минуя интеллект, оба воздействуют на наши эмоции.
Картины купить
В одном из интервью Бергман говорит: «Когда я пытаюсь сказать что-нибудь с помощью слов, мне кажется, что я теряю половину того, что хотел донести до зрителя». Отмечая неполноценность того, что можно выразить в фильме словами, Бергман обращается к классической музыке как к одному из главных выразительных средств, важнейшей составляющей собственной философской концепции. В своих работах он использует произведения Иоганна Себастьяна Баха, Людвига ван Бетховена, Роберта Шумана, Фридерика Шопена, Иоганнеса Брамса, Бенджамина Бриттена. Цитирование классики в кино — всегда осмысленное решение и важнейшая составляющая драматургии фильма. С помощью классики Бергман создает особый семантический слой, влияющий на восприятие важнейших сцен и кульминаций. Заменяя диалоги музыкой, он дает возможность зрителю очутиться в свободном, объемном пространстве духовных смыслов и глубины. Классическая музыка, которая ассоциируется у зрителя с гармонией и красотой, вносит ощущение целостности в несовершенный и лишенный единства мир. Так в музыке Баха Бергман находил безопасность, которую «нельзя разрушить ни разнообразием смыслов тех или иных слов, ни грязными помыслами. Музыка Баха поднимает нас над грубой действительностью ритуалов и догм и приносит нас к невыразимой святости», — замечал Бергман.
В фильме «Сквозь тусклое стекло» звучит cарабанда из Второй виолончельной сюиты Баха. Режиссер любил тембр виолончели за особую теплоту, за его родство тембру человеческого голоса. Интонации сарабанды мы слышим и в других работах Бергмана — «Шепоты и крики», «Осенняя соната». «Сарабанда» — так назвал Бергман свой последний фильм. Почему чаще всего режиссер отдавал предпочтение именно этому танцу? В одном из интервью он отвечает на этот вопрос, проявляя потрясающую музыкальную эрудицию и отмечая любовное напряжение танца: «Сарабанда — танец, который танцует пара. Согласно описанию, он очень эротичен, за что даже был запрещен в Испании в XVII веке. В конце концов он стал одним из четырех непременных танцев, входящих в инструментальные сюиты эпохи барокко в качестве сначала последней, а позже третьей части».
Возможно, сарабанда была для Бергмана метафорой диалога
Родиной сарабанды принято считать Испанию. Первоначально это был достаточно фривольный танец, которым крестьяне сопровождали «Праздник урожая». Исполнялся он женщинами или в паре, что сулило плодородие. Аккомпанементом выступали барабаны, кастаньеты и пение. Танец больше походил на вакханалию или языческую пляску и был крайне популярен — его упоминают Сервантес и Лопе де Вега. Со временем церковь выражала негодование фривольным танцем все сильнее, и в 1630 году сарабанда была запрещена Кастильским советом.
Тогда же, в XVII веке, сарабанда выходит за пределы Испании, и с ней начинают происходить удивительные метаморфозы. Из страстного танца она трансформируется в траурное шествие вокруг тела умершего. Обряд состоял из прощания с усопшим и подразумевал движение по кругу, что отразилось в трехдольной структуре сарабанды. Исполнялась она в медленном темпе, а остановки на вторых долях тактов подчеркивали скорбную сосредоточенность, затрудненность движения, вызванную горестными чувствами. Еще одной разновидностью сарабанды был придворный парный танец в спокойном темпе. Известный балетмейстер и педагог Карло Блазис в одном из своих трудов дает краткое описание сарабанды: «В этом танце каждый выбирает себе даму, к которой он неравнодушен. Музыка дает сигнал, и двое влюбленных исполняют танец, благородный, мерный, впрочем, важность этого танца нисколько не мешает удовольствию, а скромность придает ему еще больше грациозности; взоры всех с удовольствием следят за танцующими, которые исполняют различные фигуры, выражают своим движением все фазисы любви».
Сознание человека устроено так, что сколько бы ты ни шел вперед, все равно идешь по кругу. Танцуешь свою сарабанду
«Танец, который танцует пара». Возможно, сарабанда была для Бергмана метафорой диалога, — средством услышать друг друга и сродниться друг с другом. В начале фильма «Сквозь тусклое стекло» мы слышим реплику героя: «Отец не разговаривает со мной». А завершается фильм фразой: «Отец поговорил со мной». В «Осенней сонате» диалога матери с дочерью не происходит, и музыка Баха подчеркивает их отчужденность. В «Сарабанде» — музыкальным лейтмотивом фильма становится тема сарабанды из Пятой виолончельной сюиты Баха до минор — Бергман не просто использует музыку Баха, он выстраивает драматургию, следуя структуре танца, который танцует пара: во всех десяти сценах и эпилоге присутствуют двое. «Сарабанда» — последний фильм Бергмана, в последний раз режиссер пытается ответить на кардинальные вопросы, постичь природу одиночества, тайны бытия, под мерную поступь танца мастер прощается с творчеством, искусством, жизнью.
Бергман. Театр. Кино купить
Все меняется или все неизменно? — спрашивали себя древние греки. Гераклит, утверждал, что «все течет и ничто не останавливается», что «дорога туда и обратно — одна и та же» и совершается по окружности. Сознание человека устроено так, что сколько бы ты ни шел вперед, все равно идешь по кругу. Танцуешь свою сарабанду. И как в танце, подразумевающем синхронность, пытаешься слушать и быть услышанным. Вести диалог. С самим ли собой, с человеком, который шествует рядом, с Богом или с творчеством.
Каждый великий мастер в своем искусстве одинок, но оно же послание всему человечеству. Бергман не исключение. Но возводя одиночество в некий абсолют, он все же грезил о сарабанде — о парном танце.
Читайте также
-
Сказка Света — «Надо снимать фильмы о любви» Романа Михайлова
-
Прощай, милая добрая крошка! — «Жить своей жизнью»
-
Цена объятий — «Память» Мишеля Франко
-
Цивилизация сосновой иглы — «Зло не существует» Рюсукэ Хамагути
-
Молчание вещей — «Пришелец» Ивана Соснина
-
Мой друг Фридрих Эрмлер — «Улыбнись!» Марианны Киреевой