admin admin
admin admin

Торжество


Что же до Алишера Хамидходжаева, то он для «Сеанса» — член семьи, потому событие в Венеции стало для нас нашим семейным праздником. Мы воспринимаем этот приз как абсолютно справедливое и несколько запоздалое признание его огромного таланта и многочисленных заслуг перед кинематографом.
Наш блог публикует поздравления друзей и коллег Алишера.

Николай Досталь

В нашем кино нет второго такого оператора, как Алишер Хамидходжаев. На мой взгляд, никто, как он не понимает современный язык кино, и никто, как он, его не чувствует. Но помимо всех его очевидных профессиональных достоинств и не менее очевидного художественного дара, для меня чрезвычайно важно, что он по-настоящему интеллигентный человек.

Владимир Герчиков

Я Алишера знаю больше 10 лет, и он, конечно, блестящий оператор, настоящий мастер, большой художник. А еще он — замечательный человек, и вот тут я не буду голословен. Однажды мы снимали моих Кучугурских героев — стариков из Воронежского села Кучугуры. Привезли их в столицу нашей Родины, поселили в гостинице «Москва». Мне надо было куда-то отъехать по делам, и я попросил Алишера присмотреть за ними. И вот возвращаюсь, смотрю — они с деревенским кузнецом по прозвищу Будулай едят суп из пакета, похожий на манную кашу. Дело в том, что у Будулая был всего 1 зуб, и поэтому другую пищу он есть не мог. Алишер нашел ему его еду и вместе с ним глотал эту «манную кашу». Все герои моих фильмов влюбляются в оператора Алишера. Потому что он не просто снимает их на пленку — он восхищается ими. Ему нравится все, что он снимает, люди, с которыми он общается. Ему вообще нравится жизнь. Я не видел картину «Бумажный солдат», но, думаю, что оператор Хамидходжаев сумел передать это ощущение красоты нашего бытия в фильме, за который получил приз Венецианского кинофестиваля.

Николай Хомерики

В моей жизни было несколько фильмов, которые повлияли на мое формирование как режиссера. Один из них — «Хлебный день» Сергея Дворцевого. Мне, волей случая, удалось позвать на свою дипломную работу оператора этого фильма, Алишера Хамидходжаева. И — жизнь моя перевернулась. И с тех пор, даже если мы не снимаем фильмы вместе, мы не расстаемся. Все это звучит, как любовное признание — а по-другому и не скажешь. Если же говорить по сути, чем Алишер Хамидходжаев отличается от других операторов — это тем, что когда он читает сценарий, и нам надо придумывать как его снимать, он никогда не говорит, как другие операторы, что его надо снимать в таком стилевом решении, или в таком. Алишер предлагает драматургию визуального решения каждой сцены. Вот его решение создает свою драматургию, которая порой в даже в сценарии не проявлена. Иногда под его решения даже приходится менять сценарий — потому что они выходят точнее, глубже.

Я от всей души поздравляю Алишера с призом и жду его во Владивостоке, где мы будем снимать следующее его и мое кино.

Клавдия Коршунова

Я, как умная актриса, всегда операторов любила больше режиссеров, а как глупая актриса — всегда об этом говорила. Алишер любит людей, с которыми работает, и я не знаю ни одного человека из актерского цеха, кто не ответил бы ему взаимностью. Алишер заставил меня отнестись к себе серьезнее, испытать уважение к себе как к актрисе. Никогда не забуду крики: «Актрисе — стул!». Фильм «977», на котором мы вместе работали, оставил у меня самые дорогие воспоминания. Именно Алишер был первым, кто установил понимание и любовь между мной и камерой. До сих пор не понимаю, что он для этого сделал. Но с ним я совсем перестала бояться камеры, перестала от нее прятаться. И тот пятиминутный кадр из «977», где камера Алишера смотрит на меня, а я на нее, — за эти пять минут она — не без помощи Алишера — стала для меня живой. Не просто механизм, а настоящее живое существо, которое содержит в себе миллионы глаз. Для меня это было какое-то откровение. И, то, что он получил приз в Венеции — абсолютно не удивительно. Он выдающийся оператор сегодня, и он совершенно по-особенному чувствует актера.

Марина Разбежкина

Я считаю, что Алишер Хамидходжаев один из лучших операторов европейского кино — я не стала бы ограничивать его территориальные возможности, особенно после европейского признания. Он не только унаследовал самые лучшие качества русской операторской классической школы, но он человек чрезвычайно подвижный, лабильный. Бывают очень хорошие операторы — но это операторы одного стиля. Алишер может снимать по-разному, он совершенно свободен как оператор в стилевом выборе. При этом он очень точно слышит режиссера — а это, в общем, не частое качество сегодня у оператора. Допустим, один из любимых моих операторов — оператор фильмов братьев Дарденн Ален Маркоен. Я думаю, что Алишер может также замечательно снимать жизнь, которая протекает документально перед его камерой. А может снимать и красивое постановочное кино. Такая широта операторского моста для меня очень привлекательна. В свое время мы работали над небольшим документальным фильмом, и я знаю, что в общении он человек очень не напрягающий. Он все время пытается тебя услышать, понять. Я помню, что когда мы с ним первый раз встретились, чтобы обсудить картину, он сказал: «Вы можете даже ничего не говорить, только думайте, думайте — а я сразу прочитаю». Это похоже на шаманство — его взаимоотношения с режиссером. Но это шаманство приносит замечательные плоды. Я очень рада за него и поздравляю его со всеми победами, которые у него случились в последнее время.

Андрей Плахов

«Бумажный солдат» отличается штучным характером изображения, которое во многом определило успех картины в Венеции. Она резко выделялась на фоне качественных, современно снятых артхаусных фильмов, которые все же обнаруживали свое индустриальное происхождение. Здесь же чувствовалось, что снимали не по новым и не по старым, а по сугубо индивидуальным технологиям. Поздравляя с заслуженной наградой Алишера Хамиджоджаева и Максима Дроздова, мы имеем все основания сказать, что это признание российской школы операторского искусства: последний раз подобное было в Венеции ровно двадцать лет назад, когда «Озеллой» наградили Вадима Юсова за фильм «Черный монах».

© Фото Никиты Павлова

Любовь Аркус

Алишер — само кино и есть.

Традиционный словесный портрет его как человека мне бы не удался. Я не знаю, какой он. Хотя именно он просидел две недели в душной каморке с Костей Шавловским и почти бесплатно снял 80 часов душераздирающих интервью с героями старой кинохроники. Именно он поехал в лагерь к детям-аутистам и ходил там за ними неотступно с камерой — по ледяной Онеге, по болоту, под тучей мошкары. И его камера запечатлела их такими, какими их могут видеть лишь родители — потому что только любовь может быть так милосердна и так прозорлива.

Традиционная киноведческая статья о нем мне бы также не удалась. Не смогла бы в профессиональных терминах объяснить, какой он оператор. Хотя сейчас отличу любой его кадр с первого взгляда — несмотря на то, что он снимает столько раз совсем, до конца по-разному, со сколькими режиссерами работает, и сколько разного материала берет в работу.

У Алишера нет своей манеры, или даже своего стиля.

У него есть секрет. И этот секрет — сам Алишер.

Наша реальность, все более напоминающая грандиозный павильон с искусственным светом, декорациями, муляжами, однообразным реквизитом в ассортименте — потому так и не улавливается на пленку, что она, пленка, еще и преумножает эту муляжную природу.

Пробиться сквозь эту плотную завесу меж сущностью и видимостью — в кадре еще тяжелее, чем в жизни. Удается немногим.

И тут ни мастерство, ни профессия — не в помощь. У тех, кому удается — какие-то свои секреты, и они, по моему убеждению, находятся вне области профессии или даже таланта. Они — где-то там, внутри.

Там, внутри.

Когда мы смотрели по ночам отснятый им материал, я все думала, что вот и присутствую въяве при волшебстве, в которое теперь придется верить. «Не жизни жаль с томительным дыханьем,/Что жизнь и смерть? А жаль того огня,/Что просиял над целым мирозданьем,/И в ночь идет, и плачет, уходя».

У Алишера в каждом кадре этот огонь сияет, и в ночь идет, и плачет, уходя.

Сияние мгновения и плач по мгновению, любовь ко всему сущему, чем это (всегда уходящее) мгновение наполнено — сама природа кино и есть.

Потому и Алишер — само кино.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить