«Звезда. Панорама»
Кураторы фестиваля «Звезда. Панорама» собрали шесть нетривиальных, но почему-то почти незамеченных фильмов этого года. Коротко о некоторых из них рассказывает Никита Смирнов.
«Не подумай, что я кричу» Франка Бовэ
29 ноября 20:30
Устав от парижского безденежья, режиссер Франк Бовэ удаляется в эльзасскую глухомань, где до ближайшего соседа еще надо дойти, а дойдешь — сам рад не будешь. Остается кино, которое Бовэ поглощает на скорости от трех до пяти фильмов в день. «Не подумай, что я кричу» — дневник самозаточения, целиком составленный из секундных фрагментов этих 400 фильмов. За собой Бовэ оставляет не только право кромсать чужое кино, но и текст за кадром, с которым мозаика кадров вступает в самые разнообразные отношения. Порой образный ряд буквализирует сказанное — умирающий отец воплощается скелетом, эльзасский быт иллюстрируется несколькими парами чужих рук. Однако еще чаще Бовэ монтирует белым стихом, — выходит признание в любви к кино и, в конечном счете, к жизни, от которой самонадеянно бежать в сторону экрана.
«Принадлежность» Бурака Чевика
30 ноября 18:00
Машинерия светового дня запускается на востоке, но турецкая «Принадлежность» начинается в сумеречный час — тот, когда молодые люди особенно подвижны к поступкам, последствия которых не могут себе представить. Онур знакомится с Пелин, знакомство должно привести к свадьбе, но сворачивает на убийство. Вся первая часть фильма — тру-крайм, признательные показания Онура в деле, в котором режиссер проходит как родственник жертвы. Эта личная связь приводит Чевика к открытию: экранизации убийства не требуется человек. Чевик всматривается в ландшафт и детали: в дверную цепочку, что не уберегла; в ключи от машины, где все пошло не так. Они и улика (в документальном закадровом тексте), и подлог (в постановочном экранном воплощении), и эта фиктивность визуального ряда только усиливает ощущение бессилия перед признанием человека. Последние слова Онура не оставляют сомнений: мы слушали признание не в убийстве — в любви.
Вторая часть — романтическая история Онура и Пелин, время in-between, придуманное Чевиком и разыгранное артистами. Чем дальше, тем больше солнца — и лишь редкой тенью проскальзывает то, что мы уже знаем.
«Хлеб с ветчиной» Тайлера Таормины
6 декабря 20:30
Выставка ерунды. Выдуманная любовь. 1959–1982
Сытый американский городок, напоминающий разом всё кино о подростках последних десятилетий, но более прочего — Линча, у которого тот же мир так же вышел из пазов. Хэйли и подруги отправляются в местную закусочную, где проводится традиционный для школьников городка обряд перехода. Все они хотят, наконец, стать большими, и тот, кто «чуть ближе к 17», чувствует себя чуть ближе к открытию тайн взрослой жизни. В закусочной школьники строятся в шеренги и выбирают друг друга, голосуя не то как в Колизее, не то как в передаче Роджера Эберта — большими пальцами. Выбор сделан, и рядом зажигается светило ярче солнца. Эта последняя вспышка отрочества рассекает фильм Таормины, подобно «Принадлежности», надвое, и переносит одних, видимо, в ту самую взрослую жизнь — а другие навеки остаются в слепом пятне родного города, донашивать роли, не прописанные дальше.
Дебютант Тайлер Таормина — музыкант, и режиссура «Хлеба с ветчиной» эквивалентна музыкальному слуху. Таормина идеально слышит, из чего складывается зрительская ностальгия по одноэтажной школьной Америке — где ты не был никогда, но знаешь ее всю жизнь. Смешав и взболтав Джона Хьюза, Рэндала Клайзера, Линча, Копполу-отца и Копполу-дочь, Таормина умудряется найти свой способ говорения о юности. И хотя, как это бывает у музыкантов, концепция оказывается не столь уж стройна, ноты все верные.
«Романтическая комедия» Элизабет Сэнки
7 декабря 18:00
Элизабет Сэнки влюбилась в ромкомы, когда была девочкой и жила в комнате девочки из ромкома. Когда она повзрослела, вышла замуж и вернулась к этим фильмам, оказалось, что в них предостаточно проблем. Прежде всего, себя там не узнать — даже если ты, как Сэнки, белая гетеросексуальная женщина в счастливом браке. Этот пересмотр отношений зафиксирован в игривом эссе «Романтическая комедия». Сэнки прослеживает развитие жанра, от сумасбродных комедий 1930-х — 1940-х с наделенными волей и умом героинями через сексуализированных персонажей Мэрилин Монро и Дорис Дэй до вчерашнего дня, когда Рене Зеллвегер убедила множество женщин, что они «слишком много весят», но это ничего.
На помощь автор призывает критиков и зрителей. Но в лучшие моменты «Романтической комедии» достаточно изображения. Чтобы рассказать свою историю, Бовэ разъял чужие фильмы до утративших опору, высвобожденных кадров. Сэнки с корнями вырывает отдельные эпизоды и ситуации, показывая, как эту нелепицу узаконивает контекст. Из бесконечной череды нелепых падений, столкновений, конфузов и сомнительных завоеваний вырисовывается нормативная героиня жанра. Но чем больше говорится об авторитарном, неправедном укладе любимого жанра, тем отчетливее становится ясно — любовь имеет право быть зла.
Подробное расписание показов и билеты ищите здесь.
Читайте также
-
Синефильская Россия — Десятка лучших в моменте
-
«Учиться воздуху» — О последней мастерской Сергея Соловьева
-
Кукарача-синефилия — Советы музыкального подполья
-
Не время для... — 2023 в российском кино
-
Вечная весна в золотом городе — Лучшие мультфильмы 2023 года
-
Следуй за человеком-мухой — Энтомологические итоги года