Хомерики ругают за небрежность: мол, кастрюля то белая, то черная, и метро с московского на ленинградское меняется не
по воле автора, а волею обстоятельств
съемочного процесса. Но пустое это. Мало
кто умеет так схватывать сомнамбулическое состояние человека, которому некуда двигаться. В «Бумеранге» остранение,
которым Хомерики владел и раньше, выведено на новый уровень:
картинка оператора Шандора Беркеши,
отсутствие явных примет времени и даже
зарытое под московскую землю питерское
метро без рекламных щитов и с жетончиками позволяют посмотреть на настоящее,
как на прошлое. Так смотрит человек, лишенный будущего. Точность перенесенных
на пленку ощущений важнее последовательности в изображении кастрюли.
Читайте также
-
Осложнение на прошлое — «Единица Монтевидео» Татьяны Лютаевой
-
Даниэлла Рыбакьян: «Не хочу себе ничего запрещать»
-
Город, которого нет — О новом бандитском Петербурге
-
Только звук вытекающей крови — «Немая ярость» Джона Ву
-
Какие сны в том смертном сне приснятся — Заметки о фильме «Сказка» Александра Сокурова
-
Кровь на асфальте — О насилии и «Слове пацана»