Хомерики ругают за небрежность: мол, кастрюля то белая, то черная, и метро с московского на ленинградское меняется не
по воле автора, а волею обстоятельств
съемочного процесса. Но пустое это. Мало
кто умеет так схватывать сомнамбулическое состояние человека, которому некуда двигаться. В «Бумеранге» остранение,
которым Хомерики владел и раньше, выведено на новый уровень:
картинка оператора Шандора Беркеши,
отсутствие явных примет времени и даже
зарытое под московскую землю питерское
метро без рекламных щитов и с жетончиками позволяют посмотреть на настоящее,
как на прошлое. Так смотрит человек, лишенный будущего. Точность перенесенных
на пленку ощущений важнее последовательности в изображении кастрюли.
Читайте также
-
Как сберечь — нет ли средства, нет ли, нет ли, есть ли...
-
Обладать и мимикрировать — «Рипли» Стивена Зеллиана
-
Музыка, рождающая кино — Рюсукэ Хамагути и Эико Исибаси о фильме «Зло не существует»
-
Мы идем в тишине — «Падение империи» Алекса Гарленда
-
Будто в будущее — «Мейерхольд. Чужой театр» Валерия Фокина
-
Под тенью умерших в саду — «Белое пластиковое небо» Баноцки и Сабо