Десять песен, десять (или двенадцать с бонусами) клипов, нафаршированных заемной мудростью, библейскими цитатами, культурной памятью о Вудстоке и генетической о родном спальном районе. Час с лишним непротивления зрителя злому. Десять танцевальных, философских, пророческих треков, в которых, как давно предлагал Буба Касторский, решаются последние вопросы. Вы по ближневосточной проблеме? Опоздали, Вырыпаев уже все разрулил, запротоколировал языком тела и проиллюстрировал кадрами хроники. Или вам двадцать лет, у вас весна и на туловище давит атмосферный столб? Припадайте к экрану: «Кислород» пьянит динамикой, монтажом и мягким польским акцентом девушки со шрамом — Каролины Грушки. Тут любовь, кровь, наркотики; тут любовь побеждает кровь и отменяет старый Завет — она сильнее мертвых заповедей и выше суда синедриона, язык которого экстерном освоил режиссер.
Нет, это не попытка перепродать своим же неснятую картину Тарковского, чем с угрюмым фанатизмом успешно промышляет коллега Звягинцев. Внезапное обращение Вырыпаева к Писанию гораздо ближе религиозным открытиям вчерашнего охотника за головами из Черной Африки. Это корыстная, дикая, веселая, грешная конфирмация людоеда, узнавшего о существовании сильно могучего демона, превращающего пять хлебов в булочную, а слабую пьесу — в артхаус. Потому высокий штиль здесь не знак вознесенного духа, а бряцающий кивал, игрушка в руках дикаря. Как и его темнокожий брат, Вырыпаев, к ужасу видавшего виды миссионера, обвешивается образами, заучивает избранные места из молитвенника и для верности вставляет частицу мощей себе в нос. А потом берет гитару, возлагает вещие перста на струны и — как вжарит! «А в каждом человеке есть два танцора: правое и левое. Два легких. Два легких танцора. Легкие танцуют, и человек получает кислород. Если взять лопату и ударить человека по легким, кислород перестанет поступать». Тут бы ему притормозить, оставить эту песенку и еще другую, снятую на правах рекламы, — про ленинградские грибы, и не умничать, пересказывая вчерашней свежести истории из книжек Хураками Мураками. Кислород не поступает из фильма Вырыпаева. Хорошо, что можно пойти на улицу и забыть о фильме Вырыпаева. На улице должен быть кислород.
Читайте также
-
Энергия несогласия — «Евгений Телегин» Виктора Тихомирова
-
Введение в игру Sugar Rush
-
«Адрес — время, а не место» — Новая жизнь Канского видеофестиваля
-
Как сберечь — нет ли средства, нет ли, нет ли, есть ли...
-
Обладать и мимикрировать — «Рипли» Стивена Зеллиана
-
Музыка, рождающая кино — Рюсукэ Хамагути и Эико Исибаси о фильме «Зло не существует»