При других исторических обстоятельствах актер Меньшиков мог бы стать «новым» Андреем Мироновым. Его готовы были любить (и, собственно, еще готовы) как героя, который больше, чем любовник с дефисом и больше, чем игрок с баснословными горизонтами, ибо амплуа его выражается в том, что он — чистый ангел, предоставляющий незримые крылья: 1) в бескорыстную помощь 2) для тотальной защиты 3) как дух, возносящий в высоты. А вот эта последняя составляющая имиджа уже посерьезнее и тянет на безоговорочную приязнь аудитории. Как техничный профессионал, он умно микширует свою лирико-мелодраматическую фактуру, которая проще, чем ангельская суть, — а та, в свою очередь, более принципиальна, более уникальна и более продуктивна. Его психосоматический диапазон, скорее всего, очень велик, поэтому продемонстрировать возможности, легко высвечивающиеся в намеках, ему позволят только полноценные роли. А те, которые будут якобы писаться под него, станут провоцировать опасность создать клише. Видимо, он готов стать актером европейским — но все-таки это зависит от расположения звезд.
Читайте также
-
«Учиться воздуху» — О последней мастерской Сергея Соловьева
-
Айаал Адамов: «Наш мир — это вихри ветра или треск костра»
-
Сесиль де Франс: «Сниматься — настоящий подарок судьбы»
-
Кто есть Америка? — «Нежный восток» Шона Прайса Уильямса
-
«Я хотел понять свое поколение» — Иван Власов о фильме «Дивный мир»
-
«Одинокий Джокер на Голливудском бульваре» — Влад Козлов о фильме «Немая жизнь»