Структура «Трех историй» провоцирует на поиск аналитических аналогий (тезис — антитезис — синтез) или ключевых фигур триптиха (мужчина — женщина — ребенок). Они могли бы обнаружить скрытую систему, помочь понять ход авторской мысли. Приятно, что практически любой ключ подходит и на основании любой троицы можно выстроить гладкую концепцию. Но самое приятное, что окончательный, единственный и неповторимый смысл всякий раз ускользает как конец фразы, прерванный неуместным, но безудержным смехом.
Читайте также
-
И прочий лытдыбр — «Ровесник» Федора Кудрявцева
-
Эта братская, братская любовь — «Дружба» Эндрю ДеЯнга
-
Откровенность как стратегия
— «Что знает Мариэль» Фредерика Хамбалека -
Туда, обратно, здесь — География кино
-
Высшие формы — «Свободу Пушкину!» Ильи Малкина и Евы Павловой
-
Черная ворона белого мира — «Ансельм. Шум времени» Вима Вендерса