Ольга Суркова
Ольга Суркова

1


Тарковского и Бергмана объединяет явственное национальное начало. У Бергмана его шведское — очень сухое, протестантское. Причем религиозная основа неотделима от национальной, культурной. Вспомним «Источник», который так любил Тарковский: аскетичная суровость, прямой взгляд, отсутствие недомолвок, мертвенность, тяжесть — все это глубоко связано с шведской традицией.

Тарковский, в свою очередь, попытался поставить культуру на место религии, и это мог сделать только русский. В отношении к Богу, к религии я несомненно считаю более религиозным Бергмана: его понимание человеческих страданий и человеческой низости, невозможности прорваться к высшему через насилие, через сластолюбие, через разврат — это и есть в конце концов раскаяние перед Богом.

Бог, присутствующий в фильмах Тарковского, соткан не из религиозной, а из философской материи. И поэтому он вполне сознательно, а вовсе не из опасений разоблачить себя перед советской системой, не считал «Рублева» религиозной картиной. Тогда, во время работы над «Рублевым», речь шла не о религии, а прежде всего о художнике, о его страданиях, о том, что художник превыше всего, что он может все преодолеть, что он может встать вровень. А это уже категорически не религиозная идея. И при том при всем «Андрей Рублев» — картина очень русская, а сам Тарковский, по-настоящему любивший Россию, глубоко национальный художник. И не знаю, как бы он выживал на Западе.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить