1


Я не знаком с режиссером Расторгуевым лично. Когда смотрел его фильмы, то задавался вопросами: кто этот человек? Женщина или мужчина? 20 ему лет или 60? Вырос он на улице или был домашним мальчиком с бабушками? Верит ли он в Бога? Вероятно все вместе взятое. И эта универсальность уникальна в его фильмах.

Его картины нельзя отнести ни к документальному, ни к игровому кино. Я мало видел документальных фильмов, где было бы так интересно наблюдать за сюжетом. «Жар нежных» — это картина со множеством героев, и с каждым из них происходит что-то цельное по сюжету и предельно завершенное по мысли. Иногда кажется, что режиссеру дан картбланш на то, чтобы предугадывать, что будет происходить с его героями. Иногда возникает иллюзия, что все это зафиксировала скрытая камера. Но скрытая камера не понимает драматургии, а в картинах Расторгуева она выстроена безупречно.

Такое ощущение, что режиссер, поставив камеру, дал возможность героям создать свой экранный образ, воплотить образ своей мечты. Так, например, произошло с одной из главных героинь «Жара нежных». Она сыграла главную роль в своей жизни, и сыграла ее гениально. Это вымышленный образ, созданный ею совместно с Расторгуевым.

Я могу представить, что Расторгуев провоцирует своих героев, расставляет для них ловушки. Но я не расцениваю это как акт обмана, воровства. Присутствие камеры само по себе является главной провокацией документального метода. На мой взгляд, важно лишь то, как и ради чего режиссер это делает. Расторгуев естественно заимствует сюжет из той реальности, с которой он работает и в которой существуют его герои. В его взгляде на них нет ни грана высокомерия. Есть любовь, жалость, глубокое понимание.

Если бы «Жар нежных» был расписан на бумаге так же, как и снят — по кадрам, по крупности, по диалогам, и попал бы ко мне в руки, я воспринял бы его как сценарий игрового фильма. Возможно, даже снял бы фильм по этому сценарию.


Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: