Евгений Голлербах
Евгений Голлербах

1


Фильм медленный и красивый, как полотно Брюллова «Последний день Помпеи». Только картина Александра Гутмана — немного о другом: о том, как жили бы помпейцы после катастрофы, если бы она оказалась для них фатальной. Страна Армения, показывает документалист, сегодня не процветает. Но, дает понять он, не процветала и прежде. И едва ли скоро будет процветать. Ее новая жизнь не слишком отличается от старой — что бы ни думали об этом герои фильма. Очень похоже, что для этого пространства не так уж важно, развалился в 1991 году СССР или нет. Как неважно, было ли в этих краях разрушительное землетрясение — или его не было (судя по состоянию построек и дорог, их современное качество определил вовсе не природный катаклизм). И неважно, случился в 1915 году геноцид — или нет. Наступит завтра конец света — или нет. Реальность, запечатленную Гутманом, можно сравнить, например, с тем, что лет сорок назад снимал Сергей Параджанов. Или с тем, о чем теперь известно лишь по преданиям и исторической литературе. Та же красота, те же темпы, тот же бытовой упадок. Армения — как царскосельская девушка с разбитым кувшином; она эмоционально стабильна. Была ли здесь какая-то катастрофа, не было ли ее — значения не имеет. То же солнце, та же почва, те же люди. Та же философия существования. Та же традиция. Та же общность соседей и поколений. Те же вечные ценности. Эта жизнь у многих вызовет зависть. И дело, конечно, не только в умной режиссуре, красивых съемках и колдовской музыке Дживана Гаспаряна. А во вполне очевидных внутренней справедливости и благородстве запечатленного кинематографистами миропорядка в отдельно взятом армянском городке. И во внутреннем достоинстве людей, у которых в Российской Федерации на улицах принято требовать документы в первую очередь.

дата первой публикации

Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам:

Отправить