Рецензии

В своем репертуаре. «Стажер»


США, режиссер Нэнси Майерс, в ролях Роберт Де Ниро, Энн Хэтэуэй, Рене Руссо, Андерс Хольм, ДжоДжо Кушнер

Стажер. Реж. Нэнси Майерс, 2015

«Кем вы видите себя через 10 лет?» — задает стандартный вопрос из анкетницы вертлявый и панибратски-несерьезный, весь на кавычках, как сейчас принято, клерк, тестируя нового стажера на место в модном интернет-магазине. Стажеру — 70, из них три с половиной как он вдовец, оказался здесь благодаря благотворительной программе по занятости пенсионеров и его играет Роберт Де Ниро, актер, который экономит работу сценаристу. В сомнительной реплике «Возможно, трупом» нет необходимости: он вкладывает ее в голову клерку и зрителям фильма одним выражением лица, заставляя нас же самих и чувствовать себя виноватыми за такие похабные мысли, сам умудряясь при этом сохранить за собой и вверенным ему фильмом достоинство и иронию, не впадая ни в мелодраму, ни в отвратительный юмор калоприемников. Встретившись с таким взглядом, игрушечному молоденькому клерку остается лишь опустить глаза, пробормотав «Простите».

«Стажер», ради создания комедийных ожиданий вокруг которого Де Ниро позировал для афиши с глупым и надутым видом, какого в самом фильме у него не будет ни разу, — из тех картин. мастеровитых, неспешных, насквозь доброжелательных, здравых, без рекламной бравады, но с видимым удовольствием человека, убежденного, что Бог нынче на небесах и все идет своим чередом, фотографирующих ход сегодняшних городских будней, для которых мелодия из «Касабланки» As Time Goes By с заставки «Уорнер бразерс» звучит вполне законной увертюрой. Да, время проходит, но истины из той старой песни вроде «женщине нужен мужчина, а мужчине нужен друг» остаются незыблемыми в основе своей, пусть и меняются внешние атрибуты — например, лучшим другом мужчины в наши дни может стать молодая руководительница, как показано в этой картине. Ее сюжет иллюстрирует другую старую истину, что старый конь борозды не испортит — чему мы находим подтверждение уже непосредственно в репертуарной политике кинотеатров этой осенью, где самые выигрышные и почетные места отведены под постановки Ридли Скотта, Роберта Земекиса, Стивена Спилберга; им же вверены самые внушительные бюджеты, инновационные технологии и солидные кинозвезды.

В историю кинопроизводства 10-е годы войдут внедрением трехмерных фильмов как регулярного прокатного предложения и переходом подросткового фильма из репертуарного сегмента в репертуарную основу. Однако наблюдается еще один процесс, разворачивающийся не столь стремительно, но по-стариковски обстоятельно. Он, собственно, стариков и касается. В витрине всякого многозальника среди фотографий на каждого второго героя восьмиклассниц придется и лицо пенсионного возраста. За две недели до Де Ниро, например, эту нишу занимало ростовое изображение Мерил Стрип, сыгравшей возвращение блудной мамаши в ТрайСтаровской комедии «Рики и Флэш» (режиссер Джонатан Демми). Две недели для кинопроката — как раз тот срок, когда можно говорить о системном обслуживании определенной группы зрителей. На подходе — чудачества Билла Мюррея в «Роке на Востоке» Барри Левинсона. Да и автором из фестивальной обоймы, который сегодня увереннее и планомернее других доходит до более широкой аудитории, стал Паоло Соррентино, пристальный наблюдатель пожилых, в чьей очередной «Молодости» трясут уж не знаю чем, не видал, но однозначно — стариной, Майкл Кейн и Харви Кайтель.

Стажер. Реж. Нэнси Майерс, 2015

Что касается голливудских студий — их расчет, если вдуматься, более чем обоснован. Если с середины 70-х публика в возрасте считалась полупотерянной для театрального проката, привязанной к телевизору, то сейчас как раз внушительная часть подростков довольствуется радостями в сети, в то время как внушительная часть людей пенсионного возраста забила разбираться с техническими новшествами и выбирает привычную простоту кинотеатра, а в нем — знакомые с молодости лица и образ жизни. Плюс — возможность доходчивого объяснения особенностей современной жизни и ее припособлений: пожилые люди часто ведут жизнь обособленную, внуки не спешат терпеливо вводить их в курс дела, а как раз такой фильм как «Стажер», великодушно потратив два часа времени на историю, которая умещается в три односложных предложения и пару смайликов, если и объясняет не многое, зато на понятном языке, в доступных выражениях, и в итоге создает иллюзию (не в смысле — заблуждение, а именно что киноиллюзию) сопричастности пенсионера к современной жизни.

Оправдан ли такой расчет и стоим ли мы у истоков тенденции — покажут грядущие сборы. Во всяком случае, это будет не первая волна кино о пенсионерах. Вслед за финансовым и политическим кризисом 1973 года на экраны США такая волна уже набегала. Обладателем «Оскара» как лучший актер 1974 года стал Арт Карни за роль пенсионера в трагикомедии Пола Мазурского «Гарри и Тонто» — его нью-йоркское жилище пошло на слом, и фильм живописал его одиссею с котом по Америке, сперва по детям, а затем — просто так по дорогам, на взятом в прокат драндулете. Гарри пускался во все тяжкие — путался с хиппи, сношался посреди пустыни с проституткой, играл в казино, писал и пел (одновременно) посреди города, сидел в тюрьме и водил дружбу с индейцем. Герои тогдашней пенсионной волны были своего рода полуотголоском-полупародией на патлатых бродяг бунтарской волны конца 60-х: троица, с участием того же Арта Карни, из «Красиво уйти» (1979) цепляла клоунские носы и шла брать банк, в «Прогулке на Троицу» (1978) старички из немецкого уже дома престарелых отправлялись на другой конец города и предлагали увидеть их глазами абсурд в таких, вроде бы, привычных атрибутах тогдашней современности как метро. Результат всегда был один — после прощального демарша их окончательно выбрасывало на обочину.

Стажер. Реж. Нэнси Майерс, 2015

Не то пенсионер современный. Он не выброшен социально — он просто успел устать от каникул, с которых его нигде никто не ждет. Он не замахивается на реванш — он согласен помочь чем сможет. Он не пытается вникнуть в новые устройства — а вот в его простой, понятный и добротный дипломат 1973 года парень с соседней парты влюбится как в женщину. Он не сходит с ума от ритмов сегодняшней жизни — наоборот, помогает молодым не сойти от нее с ума. Учит четко разграничивать работу и отдых. Объясняет для чего — то, а для чего — это. Показательна сцена из «Стажера», где Де Ниро учит пользоваться самолетом трудоголичку Энн Хэтэуэй, у которой все смешалось до того, что по своей конторе она раскатывает, сидя в своих положенных руководительнице модного интернет-магазина нарядах от Сен-Лорана верхом на велике, чтобы экономить время на передвижениях от стола к столу и заодно не терять форм. Когда во время их совместной поездки в Сан-Франциско она что-то строчит в ноутбуке, он говорит ей: «У нас же выдался выходной, и мы летим бизнес-классом. Самое время и место отложить компьютер и заказать еды и выпивки».

Конечно, тех, у кого в голове еще не все перепуталось, потянет упрекнуть авторов в лукавстве, когда Де Ниро накануне трудных переговоров соблазнит Хэтэуэй свернуться в халате калачиком и смотреть техниколоровский мюзикл с Джином Келли: его слезы ностальгии совсем не вяжутся с тем, что мы помним про его собственную киноюность — с кокаином и эрекцией во весь экран с голым Депардье под боком в «Двадцатом веке», со всеми этими «Злыми улицами» да «Бешеными быками». Однако, в оправдание этой кажущейся неувязки и самого фильма, расположившего в итоге и меня в вечер после просмотра совершенно по-стариковски немного почитать перед сном бумажную книгу в твердом переплете, а потом обдумать свой завтрашний день так основательно, как мне не доводилось уже лет пять, я хотел бы особо отметить вот что: он не мыслит в терминах противопоставления, точнее — термины как явление находятся за скобками системы ценностей этой картины, как этических, так и эстетических. «Стажер» — не про конформизм и нон-конформизм, не про старую и новую мораль, и уж конечно не про, не приведи Господи, дух и материю. Он про баланс личной гигиены и социального комфорта.

Стажер. Реж. Нэнси Майерс, 2015

Объясню это вот на каком примере. Когда трое приколовшихся к 70-летнему стажеру клерков разной степени неопрятности сопровождают отутюженного Де Ниро, в костюме и при галстуке, перекусить, у них заходит такой разговор: «Бен, а ты бреешься начисто каждый день?» — «Каждый». — «Даже если точно знаешь, что сегодня ни с кем не будешь встречаться?!» — «Даже». И тут, слушая их болтовню, я вспомнил, что изначально планировал посвятить этот выпуск рубрики картине с незаамятных времен дружественного мне исландца Кормакура «Эверест» и отвратила меня от нее только и исключительно афиша, где я увидел популярных артистов совершенно небритыми. Вы можете посмеяться: мол, актеров бы гладко выбрили в фильме про альпинистов только в Голливуде 30-х. Но позвольте мне рассказать вот что. Во времена моего детства у нас шла головокружительно красивая цветная широкоэкранная канадская картина «Опасный спуск с Эвереста», которая, как я узнал много позже, была удостоена премии «Оскар» как лучший полнометражный документальный фильм 1975 года. Это была хроника изнурительной экспедиции, затеянной одним японцем, вознамерившимся стать первым человеком, который спустился с Эвереста на лыжах. Я не фанат альпинизма и бросил смотреть «Вертикаль» на десятой минуте, но того японца по сей день вспоминаю с неизменным восторгом. Видите ли, в каждом кадре он появлялся исключительно гладко выбритым.


Читайте также

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: