Самогонщики
Самый пьяный округ в мире. Реж. Джон Хиллкоут, 2012
Три брата Бондуранта живут производством самогона без отца, но он им и без надобности. Функции родительского контроля осуществляет старший, умный детина Форрест (создавая этот обманчивый в простоте своей образ, актер Том Харди пусть и обходится минимумом реплик, но вынужден буквально в каждом взгляде транслировать одновременно и сонливость, и невероятную проницательность; попробуйте как-нибудь). Средний брат Говард (Джейсон Кларк) и так, и сяк: делегируется в кадр, чтобы хлебнуть неочищенного и/или вломить кому-нибудь. Младший, Джек (Шайя Лабеф), легко справляется с киногеничными обязанностями вовсе дурака. Пылко влюбляется (в героиню Миа Васиковски), тявкает на слонов с дробовиками, расшибает лоб об житейские грабли и не от хорошей жизни мудреет — он здесь за закадрового рассказчика.
Согласно теории старшего (как покажет развитие событий, шаткой), все они бессмертны, поэтому в округе Бондурантов побаиваются. Братья тоже никого не трогают, сидят ровно, починяют дистиллятор, но тут в сельскую глубинку заявляются городские из Чикаго. Сначала Мэгги (Джессика Честейн), отставная танцовщица и женщина с судьбой, алкающая покоя и воли (оба этих качества удачно обнаруживаются ею в Форресте). А затем демонический прокурорский работник Чарли (Гай Пирс), который не против самогона как идеи, но хотел бы сам держать на вентиле затянутую в пижонскую лайковую перчатку безжалостную руку.
Самый пьяный округ в мире. Реж. Джон Хиллкоут, 2012
Великая Депрессия, сухой закон, в селе притихшем гонят шнапс не седые, но очень строгие мужчины. Сценарист Ник Кейв и постановщик Джон Хиллкоут (снявшие вместе «Предложение», тоже про трех братьев) как будто не могли не увидеть свое в недавнем романе Мэтта Бондуранта, где тот рассказал про собственных дедов-самогонщиков. Так Серджо Леоне в конце
Проект, у которого, как у дерева на краю обрыва, все корни на виду, пропитан классикой душисто и густо — будто производственный ватник сивушными парами. Надо отдать сценаристу и режиссеру должное: Кейв и Хиллкот не тупо копируют работы старых мастеров, но норовят передать именно что свойственный им дух — в основном, удачно. Форрест многозначительно помыкивает и в какой-то момент эффектно почесывает горло (сперва обстоятельным крупным планом перепиленное, а после зашитое широкими ветеринарскими стежками). Этот характерный жест призадумавшегося о своем Вито Корлеоне выглядит не прямолинейным оммажем и не отточенной домашней заготовкой Максима Галкина в образе Брежнева, а мимолетным видением. Так манера соседки в метро, не обязательно писаной красавицы, заправлять за ухо прядь способна напомнить нам о первом школьном романе.
Самый пьяный округ в мире. Реж. Джон Хиллкоут, 2012
Более очевидные жанровые стандарты тоже тут как тут — включая, к примеру, обязательную для соответствующих картин Копполы, Леоне и Де Пальмы пулеметную очередь мини-эпизодов, призванных предоставить нам отчет о преуспевании героев. Газетные передовицы с трупаками, замусоленные пачки банкнот, производственные будни, виски рекой, лакированные штиблеты, три магнитофона, три портсигара отечественных, куртка замшевая.
Получается такое «Очень гангстерское кино», но с той принципиальной разницей, что классические аккорды воспроизводятся из любви, а не с намерением поизмываться (органично совместить оба подхода получилось только у Джармуша в «Псе-призраке»). Хотя шуточка-другая, может статься, этому насупленному фильму-крепышу и не повредила бы. Изготовил же Гайдай из примерно тех же ингредиентов (налаженный флегматиком, холериком и сангвиником доходный самогонный бизнес норовит разрушить бешеный пес) свою самую смешную коротокометражку. С «Самогонщиками» картину роднит (и хоть чем-то программно выделяет в линейке родственных фильмов) пейзанский быт, воспетый с осатанелой почвеннической нежностью. Продукт посконно варганится из воды, набранной ведром в окрестной речушке. А реализуется клиентам в мутноватых литровых банках — из тех, которые ни в жизнь не выбросит хозяйка, пекущаяся о заготовке солений по осени. Летят утки, скрипит колодезный журавль. Тревожно хрюкает, пока не пристрелили, хряк. Хорошо.
Самый пьяный округ в мире. Реж. Джон Хиллкоут, 2012
За бешеного пса — даже не Гэри Олдмен, который в лучшем виде возникает в эпизодах на правах отмороженной на всю голову доброй феи, вынужденной творить точечное благо, чтобы никто не мешал ему вершить программное ковровое зло, а Гай Пирс. Его нещадно переигрывающий выбритыми бровями прекрасный антигерой (кинофильм «Леон» с участием старшего товарища был Пирсом отсмотрен) двумя-тремя штрихами закрепляет сугубо цирковую природу фильма, где самогон без градусов, ружье с пистонами, а антигерой 10 минутами ранее продавал входные билеты в будке. До мощной драматургии «Однажды в Америке» картине, как поздним альбомам Кейва с их вылизанным дизайнерски-грязным саундом до героиново-первородного рыка времен The Birthday Party. То есть далеко. Но этот новодел не мешает тщательно костюмированному аттракциону «Дикие
«Самый пьяный округ в мире» — конечно, немного анекдот. «Ну, послушал этот ваш «Битлз» — «Где же послушали?» — «Моисей Израильевич напел». Но у Моисея Израильевича может ведь оказаться идеальный слух и замечательно поставленный баритон.
Читайте также
-
Мы идем в тишине — «Падение империи» Алекса Гарленда
-
Под тенью умерших в саду — «Белое пластиковое небо» Баноцки и Сабо
-
«Я — капитан» Маттео Гарроне — Песни радости и счастья
-
Кто есть Америка? — «Нежный восток» Шона Прайса Уильямса
-
Это норма — «Герой наших снов» Кристоффера Боргли
-
Анти-Франкенштейн, который смеется — «Бедные-несчастные» Йоргоса Лантимоса